В этом году Национальному театру Карелии исполнился 91 год. Здесь бок о бок живут карельская, вепсская, финская и русская культуры. Театр стал лауреатом премии «Звезда Театрала»-2023 в номинации «Лучший национальный театр». Народные мотивы в этих стенах пересекаются с современным искусством, а тексты Пушкина читают под бит на бочках. О том, почему у театра молодая труппа, важны ли в репертуаре сказки и какие постановки готовятся в этом сезоне, «Театралу» рассказал главный режиссер Вячеслав Поляков.
– Вячеслав, прошлый сезон был юбилейным для Национального театра Карелии. Расскажите, чем он запомнился?
– У нас было восемь премьер в юбилейном сезоне. Состоялся очень значимый для театра спектакль – «Нора» по пьесе Генрика Ибсена «Кукольный дом». Когда-то Николай Демидов в военные годы ставил у нас этот спектакль, было символично поставить его вновь. Это была мечта нашего директора Ирины Шумской, которой с нами теперь нет. Год назад она ушла из жизни, и теперь мы продолжаем наш путь без нее... Еще у нас состоялась премьера моего спектакля «Куллерво» по эпосу «Калевала». Около года мы работали над этой историей. Это вторая такая серьезная постановка в прошлом сезоне, и она прошла успешно. Сейчас мы ездим по фестивалям с этим спектаклем. Были в Татарстане, сейчас поедем на фестиваль «Сообщение» в Кудымкаре. Недавно прошли обменные гастроли с Альметьевским театром. Возили к ним большие спектакли: «Куллерво», «Женитьба Бальзаминова» и «Цветочек аленький».
– Спектакли в вашем театре играют на четырех языках?
– Да, можно и так сказать: русский, финский, вепсский и карельский. Причем карельский язык имеет несколько диалектов. Южный ближе к русскому языку, а северный – к финскому. К нам приезжают люди из разных районов, актеры наши тоже: кто-то с Калевала, кто-то с Олонца. Поэтому и спектакли нужны разные. Вот, например, моя сказка «Сын-медведь». Мы ее адаптировали, внутри этого спектакля звучат все четыре языка, но основной сказ идет на русском. Финский, вепсский и карельский идут как некое эхо, мелодика, чтобы дети чувствовали атмосферу языка.
– У театра довольно молодой коллектив, с чем это связано?
– Возможно, сейчас уже не такой молодой. Вообще так произошло, что поколение старшее ушло. В девяностых годах многие в Финляндию уехали, в театре осталось среднее звено. Потом набрали наш курс в 1997 году, мы попали к Арвиду Зеланду. Сейчас мы самые старшие в театре, а когда мы в него только пришли, было уже не так много артистов старшего поколения. Потом и они тоже уехали в Финляндию. Поэтому из возрастных у нас, наверное, только Владимир Сотников.
– Много приходит новых актеров?
– У нас же есть специализированные курсы для национального театра. Раньше был набор в консерватории, филиал был в Петербурге, преподаватели приезжали. И в колледже культуры мы специально набирали курс для национального театра. Сейчас мы опять думаем о курсе, чтобы как-то восстанавливать баланс. Недавно молодую пару из Татарстана позвали на два года, посмотрим, как они вольются в команду.
– Как вы выбираете репертуар?
– Мы – национальный театр, поэтому раз в год мы должны на национальном языке что-то делать про наш край, про нашу историю – это важный акцент. У нас, конечно, различные проходят лаборатории. Два эскиза одной из них вошли в спектакль «Человек в закрытой комнате» Дениса Хусниярова. Мы работаем в разных направлениях. Делаем современные смелые проекты. В театре должны быть эксперименты, чтобы он развивался и шел вперед. Вместе с тем классика, как некая основа, тоже должна присутствовать. Но, конечно, в приоритете национальный колорит.
– В репертуаре театра много сказок, и большую часть из них поставили вы…
– Да, сказок много. Но не все они идут так, как хотелось бы. Когда я пришел в театр, со сказками здесь была проблема, ставили их нечасто. Мы совсем забыли о нашем маленьком зрителе. В 2013-м я поставил первую сказку «Приключения в лесу Ёлки-наГорке» норвежского автора Турбьёрна Эгнера. Тоже скандинавский колорит, нам книга знакома с детства. После этой истории я стал и дальше заполнять нишу. Наверное, благодаря сказкам я и стал режиссёром. Потом у меня появились взрослые спектакли, например, «Кадриль» по Владимиру Гуркину, сделали ее на карельском языке. Сейчас у меня в арсенале уже десять спектаклей.
– Какие из них – ваши любимые?
– Все они, конечно, дороги. Если выделять, то «Сын-медведь» очень значимый спектакль. Мы с ним победили на фестивале «Арлекин» в Петербурге, как лучший детский спектакль в России. Еще, наверное, это «Сказка о Попе и о работнике его Балде» Пушкина. Когда мы победили в Петербурге, нам дали грант, и мы создали современный спектакль на бочках, а-ля stomp. Молодежь проходит целый квест и изнутри наблюдает за происходящим на сцене. Полностью живой звук, артисты играют на железяках всяких, читают рэп. Довольно смелый проект. Он нужен, чтобы привлечь молодежную аудиторию, показать школьникам, что Пушкин живой, современный и «продвинутый». Еще одна сказка – «Корона тролля», тоже интересная история. Скандинавскую пьесу под нее специально писала Ольга Портретова. Это как «Властелин колец», только северный. Потом, конечно, спектакль «Куллерво» по эпосу «Калевала».
– Какие цели вы ставите перед собой как главный режиссер?
– В концепции развития театра, как направления, главное, чтоб были молодые режиссеры, новые вливания. Это у нас в приоритете. Хочется, чтобы театр развивался, ездил по фестивалям, чтобы к нам приезжали критики, проходили лаборатории, чтобы наш театр был живым. И, конечно же, одна из главных целей – поддержание нашего языка культуры.
– Можете поделиться планами на этот сезон?
– Скоро будет первая премьера «Укрощение строптивой» по Шекспиру в постановке Даниила Безносова, комедия на русском языке. Потом я делаю карельскую сказку «Почему вода в море соленая», она будет идти на малой сцене. «Семь сов» Владимира Геллера ставит Юлия Беляева, главный режиссер театра в Кудымкаре. Дальше мы перетекаем в новый год, в планах есть спектакль «Ромео и Джульетта», который будет ставить Максим Соколов. Кроме того, нас ждет интересный проект «Ромул Великий» по пьесе Фридриха Дюрренматта в постановке Константина Корчевского, он из Тамбова, выпускник Школы Дадамяна, курса Бориса Морозова. Это серьезная большая постановка, надеемся, все пройдет хорошо. Еще в планах у меня есть спектакль «Счастье мое» по пьесе Александра Червинского. Сейчас разрабатывается спектакль про петроглифы, будем фантазировать на эту тему.
– В чем, по вашему мнению, особенность Национального театра Карелии?
– Мы единственный театр, который играет на четырех языках. Не знаю, как в мире, но в России – точно. Раньше мы ездили очень много в Финляндию, Германию, у нас были проекты в Норвегии. Нам всегда говорили, что мы европейский театр, что у нас есть свое лицо, мы независимые, продвинутые, и у нас всегда возникают какие-то новые формы, помимо фундаментальных.
– Вячеслав, прошлый сезон был юбилейным для Национального театра Карелии. Расскажите, чем он запомнился?
– У нас было восемь премьер в юбилейном сезоне. Состоялся очень значимый для театра спектакль – «Нора» по пьесе Генрика Ибсена «Кукольный дом». Когда-то Николай Демидов в военные годы ставил у нас этот спектакль, было символично поставить его вновь. Это была мечта нашего директора Ирины Шумской, которой с нами теперь нет. Год назад она ушла из жизни, и теперь мы продолжаем наш путь без нее... Еще у нас состоялась премьера моего спектакля «Куллерво» по эпосу «Калевала». Около года мы работали над этой историей. Это вторая такая серьезная постановка в прошлом сезоне, и она прошла успешно. Сейчас мы ездим по фестивалям с этим спектаклем. Были в Татарстане, сейчас поедем на фестиваль «Сообщение» в Кудымкаре. Недавно прошли обменные гастроли с Альметьевским театром. Возили к ним большие спектакли: «Куллерво», «Женитьба Бальзаминова» и «Цветочек аленький».
– Спектакли в вашем театре играют на четырех языках?
– Да, можно и так сказать: русский, финский, вепсский и карельский. Причем карельский язык имеет несколько диалектов. Южный ближе к русскому языку, а северный – к финскому. К нам приезжают люди из разных районов, актеры наши тоже: кто-то с Калевала, кто-то с Олонца. Поэтому и спектакли нужны разные. Вот, например, моя сказка «Сын-медведь». Мы ее адаптировали, внутри этого спектакля звучат все четыре языка, но основной сказ идет на русском. Финский, вепсский и карельский идут как некое эхо, мелодика, чтобы дети чувствовали атмосферу языка.
– У театра довольно молодой коллектив, с чем это связано?
– Возможно, сейчас уже не такой молодой. Вообще так произошло, что поколение старшее ушло. В девяностых годах многие в Финляндию уехали, в театре осталось среднее звено. Потом набрали наш курс в 1997 году, мы попали к Арвиду Зеланду. Сейчас мы самые старшие в театре, а когда мы в него только пришли, было уже не так много артистов старшего поколения. Потом и они тоже уехали в Финляндию. Поэтому из возрастных у нас, наверное, только Владимир Сотников.
– Много приходит новых актеров?– У нас же есть специализированные курсы для национального театра. Раньше был набор в консерватории, филиал был в Петербурге, преподаватели приезжали. И в колледже культуры мы специально набирали курс для национального театра. Сейчас мы опять думаем о курсе, чтобы как-то восстанавливать баланс. Недавно молодую пару из Татарстана позвали на два года, посмотрим, как они вольются в команду.
– Как вы выбираете репертуар?
– Мы – национальный театр, поэтому раз в год мы должны на национальном языке что-то делать про наш край, про нашу историю – это важный акцент. У нас, конечно, различные проходят лаборатории. Два эскиза одной из них вошли в спектакль «Человек в закрытой комнате» Дениса Хусниярова. Мы работаем в разных направлениях. Делаем современные смелые проекты. В театре должны быть эксперименты, чтобы он развивался и шел вперед. Вместе с тем классика, как некая основа, тоже должна присутствовать. Но, конечно, в приоритете национальный колорит.
– В репертуаре театра много сказок, и большую часть из них поставили вы…
– Да, сказок много. Но не все они идут так, как хотелось бы. Когда я пришел в театр, со сказками здесь была проблема, ставили их нечасто. Мы совсем забыли о нашем маленьком зрителе. В 2013-м я поставил первую сказку «Приключения в лесу Ёлки-наГорке» норвежского автора Турбьёрна Эгнера. Тоже скандинавский колорит, нам книга знакома с детства. После этой истории я стал и дальше заполнять нишу. Наверное, благодаря сказкам я и стал режиссёром. Потом у меня появились взрослые спектакли, например, «Кадриль» по Владимиру Гуркину, сделали ее на карельском языке. Сейчас у меня в арсенале уже десять спектаклей.
– Какие из них – ваши любимые?– Все они, конечно, дороги. Если выделять, то «Сын-медведь» очень значимый спектакль. Мы с ним победили на фестивале «Арлекин» в Петербурге, как лучший детский спектакль в России. Еще, наверное, это «Сказка о Попе и о работнике его Балде» Пушкина. Когда мы победили в Петербурге, нам дали грант, и мы создали современный спектакль на бочках, а-ля stomp. Молодежь проходит целый квест и изнутри наблюдает за происходящим на сцене. Полностью живой звук, артисты играют на железяках всяких, читают рэп. Довольно смелый проект. Он нужен, чтобы привлечь молодежную аудиторию, показать школьникам, что Пушкин живой, современный и «продвинутый». Еще одна сказка – «Корона тролля», тоже интересная история. Скандинавскую пьесу под нее специально писала Ольга Портретова. Это как «Властелин колец», только северный. Потом, конечно, спектакль «Куллерво» по эпосу «Калевала».
– Какие цели вы ставите перед собой как главный режиссер?
– В концепции развития театра, как направления, главное, чтоб были молодые режиссеры, новые вливания. Это у нас в приоритете. Хочется, чтобы театр развивался, ездил по фестивалям, чтобы к нам приезжали критики, проходили лаборатории, чтобы наш театр был живым. И, конечно же, одна из главных целей – поддержание нашего языка культуры.
– Можете поделиться планами на этот сезон?– Скоро будет первая премьера «Укрощение строптивой» по Шекспиру в постановке Даниила Безносова, комедия на русском языке. Потом я делаю карельскую сказку «Почему вода в море соленая», она будет идти на малой сцене. «Семь сов» Владимира Геллера ставит Юлия Беляева, главный режиссер театра в Кудымкаре. Дальше мы перетекаем в новый год, в планах есть спектакль «Ромео и Джульетта», который будет ставить Максим Соколов. Кроме того, нас ждет интересный проект «Ромул Великий» по пьесе Фридриха Дюрренматта в постановке Константина Корчевского, он из Тамбова, выпускник Школы Дадамяна, курса Бориса Морозова. Это серьезная большая постановка, надеемся, все пройдет хорошо. Еще в планах у меня есть спектакль «Счастье мое» по пьесе Александра Червинского. Сейчас разрабатывается спектакль про петроглифы, будем фантазировать на эту тему.
– В чем, по вашему мнению, особенность Национального театра Карелии?
– Мы единственный театр, который играет на четырех языках. Не знаю, как в мире, но в России – точно. Раньше мы ездили очень много в Финляндию, Германию, у нас были проекты в Норвегии. Нам всегда говорили, что мы европейский театр, что у нас есть свое лицо, мы независимые, продвинутые, и у нас всегда возникают какие-то новые формы, помимо фундаментальных.
