Алексей Кравченко, брутальный любимец женщин, умеет держать в руках не только автомат, но и руль автомобиля. Причем так, что даже на встречной полосе расступаются и скорые, и пожарные. О том,как сделать из мотоцикла спортзал и как приручить «стального коня», актер рассказал «Театралу».
– Алексей, вы помните, как первый раз сели за руль?
– Первым моим автомобилем был микроавтобус. Огромный, как сарай. Я тогда был студентом Щукинского театрального училища. Наш педагог поставил спектакль такой движенческий и взял студентов в Ливерпуль на театральный фестиваль. И мы поехали через всю Европу в Англию на микроавтобусе – со всеми вытекающими обстоятельствами. Денег не было совсем – делили один хот-дог на шестерых. За рулем автобуса сидел наш педагог, а мы были штурманами, которые каждые пять минут засыпали над картой. Но какой был кайф! И после этого путешествия я загорелся приобрести такой же автобус, чтобы мы с одногруппниками продолжали кататься по миру и выступать. Автобус я взял, но не сложилось по разным причинам: мы уже выпускались, разбежались кто куда. А первая машина – Mercedes 207Е – была позже. Сокурсник дал прокатиться на своей около Щукинского училища во дворах. Я ехал и в какую-то секунду задал себе вопрос: «Ты хочешь машину?» И тут же ответил: «Хочу!»
– Говорят, что в первое же мгновение за рулем можно почувствовать, водитель ты или нет. У вас так сработало?
– Да, видимо, какой-то ген в организме за это отвечает. Но водитель – не значит лихач. Я не езжу быстро ни на каком виде транспорта. Если только куда-то действительно спешу. Однажды я стою в пробке на МКАДе, еду мыть машину, без пяти шесть вечера. Раздается звонок из репертуарной части театра: «Алеша, а вы где?» Я радостно говорю: «Да вот, еду машину мыть». И вдруг слышу: «У вас же спектакль сейчас «Господа Головлевы»!» Знаете, как сердце останавливается? Оно просто перестает стучать, и наступает полная – даже не звенящая – мертвая! – тишина. Я беру себя в руки. Оглядываюсь по зеркалам – все стоит. Ужас! Понимаю, что даже если я выбегу из машины, бежать некуда – МКАД. Начинаю как-то выкарабкиваться из пробки и понимаю, что я не в ту сторону еду. Разворачиваюсь, вылетаю на встречку. Меня в этот момент пропускала «Скорая помощь», из пожарной машины что-то доносилось вслед… А я открыл у себя все окна и громко кричал: «Извините! Извините! Извините!»
Включил весь свет, гудел, как ненормальный. Я тогда на Audi был, выжимал из машины последние силы. В итоге добрался до какого-то метро за МКАДом, спустился на станцию первый раз за многие годы. При мне там еще жетоны продавали. Подлетаю к кассе – очередь. Я кричу: «Люди! Простите, я на спектакль опаздываю!» Мне дают билетик, я долго думаю: куда его вставлять? Контролер меня узнала, кричит: «Алексей! Бросайте билет! Перепрыгивайте, я турникет отключила!»
Перепрыгиваю, влетаю в поезд. В вагоне сидят два человека, а я, как лев, хожу туда-сюда и не понимаю, что делать. Я напугал их, все разбежались! Увидел на стенке схему метро. Где я? Ничего понять невозможно. Все линии так расползлись за эти годы, что я не знаю, где пересадки и где выходить… Ну, полный лох получаюсь. А мне еще каждую минуту звонят из МХТ: «Леша, вы где? Леша вы где?» Я прям секунды ощущаю… Наконец приехал…. Раздеваться начал прямо от метро. Забегаю на служебный вход, охранник набирает номер, сообщает: «Алексей в театре». Прямо как: «Элвис в здании»! Гримеры ловят меня на ходу.
– И что в итоге?
– Спектакль не то что не был сорван – не было задержки ни на одну минуту! В тот день я словно заново родился. Но больше всего мне было жалко сотрудницу нашей репертуарной части: она ходила совершенно бледная. Как позже выяснилось, произошла путаница, и меня просто забыли предупредить о спектакле.
– Но вернемся к машинам. Вы не раз говорили, что образ человека с ружьем, который видят в вас продюсеры и зрители, не совсем соответствует вашей внутренней природе. Но при этом мотоцикл – абсолютно брутальный образ. Как случилось, что вы пересели с машины на «стального коня»?
– В юности были мопеды, «Ява». Но настоящие мотоциклы не входили в мои жизненные планы. И где-то лет 30 мне было… Старший товарищ приехал в гости на спорт-байке, предложил прокатиться… «Ямаха» новая, красивая.
А через некоторое время он мне этот мотоцикл месяца на два отдал. Я ездил в театр с дачи, и мне жутко нравилось: там, где я на машине стою полдня в пробке, на мотоцикле мигом объезжаю. Но я понимал, что езда ездой, а надо какие-то навыки иметь, это же спорт-байк. Нашел отличного тренера-стантрайдера (стантрайдинг – трюковая езда на мотоцикле. – «Т») Сашу Андреева, вот уже много лет хожу к нему заниматься. Недавно построил себе стантрайдеровый мотоцикл Kawasaki – из нескольких вариантов собрал исключительно мой, такой спортивный снаряд получился, готовый к старту.
Еще у меня в гараже Yamaha R1, его я переделаю в трековый мотоцикл (для скоростных заездов). По городу езжу на спорт-байке BMW. Но без обучения за руль нельзя садиться. Я каждую зиму тренируюсь, чтобы накат не терять. Недавно приехал с трека из Испании, до этого участвовал в гоночном заезде в Италии. Это дело такое – тут нельзя быть довольным своим результатом. Ты можешь отлично ездить, а вот кто-то на дороге не очень. И ты не среагируешь, если физически организм не подготовлен.
– У такого вида досуга достаточно велик риск травмы. А зачем вам риск? Этих ощущений не дает сцена?
– Актерская профессия с этим никак не связана. Есть актеры, которые умирают без работы, тают просто. Я так не могу. Хотя бы марки собирать – но что-то делать вне профессии нужно! Из-за чего многие на алкоголь переходят? Вот у актера съемки закончились, нет других предложений и все – он с ума сходит. Для меня мотоцикл – это романтика! Нет ничего лучше, когда ты едешь по трассе за городом, а там закат красивый… И ты понимаешь: Господи, как красиво! Ты как будто летишь! При этом ты не гонишь, ручку фулгаз не выжимаешь, а просто ловишь кайф…
– Чувство полета и свободы – главное отличие автомобиля от мотоцикла?
– В машине главная твоя задача – бороться со сном. Будь это пробки или дальние дороги. А мотоцикл заставляет тебя быстрее думать, ты находишься в другом режиме своей концентрации. На мотоцикле – это как в спортзале, идет серьезная физическая нагрузка. И я обязательно в защитной одежде. Да, мне жарко, но, как говорится, пусть лучше я буду мокрым, чем холодным.
При этом у меня были и падения довольно серьезные, когда всю защиту стирал от шлема до сапог. Это было за городом, ночью. Мотоцикл улетел в кювет, лег в глубокую осоку, но не поломался, а только зеркала побились. Я, слава богу, только надорвал связку в плече, оперировать не надо было. Но страх при каждом выезде обязательно должен быть, как инстинкт самосохранения. Поэтому, когда я садился на второй мотоцикл после падения, у меня реально зубы стучали, но я все равно ехал. Это нормально, только страх позволяет не отключать мозг.
– После мотоцикла есть нетерпимость к автомобильному вождению?
– Не то слово! Просто мототоксикоз наступает! Это караул! Каждый раз едешь и материшься. Ну, нельзя терять в пути даже полутора часов, а на машине это полтора минимум. Да и с парковкой мотоцикла гораздо проще.
– Первым моим автомобилем был микроавтобус. Огромный, как сарай. Я тогда был студентом Щукинского театрального училища. Наш педагог поставил спектакль такой движенческий и взял студентов в Ливерпуль на театральный фестиваль. И мы поехали через всю Европу в Англию на микроавтобусе – со всеми вытекающими обстоятельствами. Денег не было совсем – делили один хот-дог на шестерых. За рулем автобуса сидел наш педагог, а мы были штурманами, которые каждые пять минут засыпали над картой. Но какой был кайф! И после этого путешествия я загорелся приобрести такой же автобус, чтобы мы с одногруппниками продолжали кататься по миру и выступать. Автобус я взял, но не сложилось по разным причинам: мы уже выпускались, разбежались кто куда. А первая машина – Mercedes 207Е – была позже. Сокурсник дал прокатиться на своей около Щукинского училища во дворах. Я ехал и в какую-то секунду задал себе вопрос: «Ты хочешь машину?» И тут же ответил: «Хочу!»
– Говорят, что в первое же мгновение за рулем можно почувствовать, водитель ты или нет. У вас так сработало?– Да, видимо, какой-то ген в организме за это отвечает. Но водитель – не значит лихач. Я не езжу быстро ни на каком виде транспорта. Если только куда-то действительно спешу. Однажды я стою в пробке на МКАДе, еду мыть машину, без пяти шесть вечера. Раздается звонок из репертуарной части театра: «Алеша, а вы где?» Я радостно говорю: «Да вот, еду машину мыть». И вдруг слышу: «У вас же спектакль сейчас «Господа Головлевы»!» Знаете, как сердце останавливается? Оно просто перестает стучать, и наступает полная – даже не звенящая – мертвая! – тишина. Я беру себя в руки. Оглядываюсь по зеркалам – все стоит. Ужас! Понимаю, что даже если я выбегу из машины, бежать некуда – МКАД. Начинаю как-то выкарабкиваться из пробки и понимаю, что я не в ту сторону еду. Разворачиваюсь, вылетаю на встречку. Меня в этот момент пропускала «Скорая помощь», из пожарной машины что-то доносилось вслед… А я открыл у себя все окна и громко кричал: «Извините! Извините! Извините!»
Включил весь свет, гудел, как ненормальный. Я тогда на Audi был, выжимал из машины последние силы. В итоге добрался до какого-то метро за МКАДом, спустился на станцию первый раз за многие годы. При мне там еще жетоны продавали. Подлетаю к кассе – очередь. Я кричу: «Люди! Простите, я на спектакль опаздываю!» Мне дают билетик, я долго думаю: куда его вставлять? Контролер меня узнала, кричит: «Алексей! Бросайте билет! Перепрыгивайте, я турникет отключила!»
Перепрыгиваю, влетаю в поезд. В вагоне сидят два человека, а я, как лев, хожу туда-сюда и не понимаю, что делать. Я напугал их, все разбежались! Увидел на стенке схему метро. Где я? Ничего понять невозможно. Все линии так расползлись за эти годы, что я не знаю, где пересадки и где выходить… Ну, полный лох получаюсь. А мне еще каждую минуту звонят из МХТ: «Леша, вы где? Леша вы где?» Я прям секунды ощущаю… Наконец приехал…. Раздеваться начал прямо от метро. Забегаю на служебный вход, охранник набирает номер, сообщает: «Алексей в театре». Прямо как: «Элвис в здании»! Гримеры ловят меня на ходу.
– И что в итоге?
– Спектакль не то что не был сорван – не было задержки ни на одну минуту! В тот день я словно заново родился. Но больше всего мне было жалко сотрудницу нашей репертуарной части: она ходила совершенно бледная. Как позже выяснилось, произошла путаница, и меня просто забыли предупредить о спектакле.
– Но вернемся к машинам. Вы не раз говорили, что образ человека с ружьем, который видят в вас продюсеры и зрители, не совсем соответствует вашей внутренней природе. Но при этом мотоцикл – абсолютно брутальный образ. Как случилось, что вы пересели с машины на «стального коня»?
– В юности были мопеды, «Ява». Но настоящие мотоциклы не входили в мои жизненные планы. И где-то лет 30 мне было… Старший товарищ приехал в гости на спорт-байке, предложил прокатиться… «Ямаха» новая, красивая.
А через некоторое время он мне этот мотоцикл месяца на два отдал. Я ездил в театр с дачи, и мне жутко нравилось: там, где я на машине стою полдня в пробке, на мотоцикле мигом объезжаю. Но я понимал, что езда ездой, а надо какие-то навыки иметь, это же спорт-байк. Нашел отличного тренера-стантрайдера (стантрайдинг – трюковая езда на мотоцикле. – «Т») Сашу Андреева, вот уже много лет хожу к нему заниматься. Недавно построил себе стантрайдеровый мотоцикл Kawasaki – из нескольких вариантов собрал исключительно мой, такой спортивный снаряд получился, готовый к старту.
Еще у меня в гараже Yamaha R1, его я переделаю в трековый мотоцикл (для скоростных заездов). По городу езжу на спорт-байке BMW. Но без обучения за руль нельзя садиться. Я каждую зиму тренируюсь, чтобы накат не терять. Недавно приехал с трека из Испании, до этого участвовал в гоночном заезде в Италии. Это дело такое – тут нельзя быть довольным своим результатом. Ты можешь отлично ездить, а вот кто-то на дороге не очень. И ты не среагируешь, если физически организм не подготовлен.
– У такого вида досуга достаточно велик риск травмы. А зачем вам риск? Этих ощущений не дает сцена?
– Актерская профессия с этим никак не связана. Есть актеры, которые умирают без работы, тают просто. Я так не могу. Хотя бы марки собирать – но что-то делать вне профессии нужно! Из-за чего многие на алкоголь переходят? Вот у актера съемки закончились, нет других предложений и все – он с ума сходит. Для меня мотоцикл – это романтика! Нет ничего лучше, когда ты едешь по трассе за городом, а там закат красивый… И ты понимаешь: Господи, как красиво! Ты как будто летишь! При этом ты не гонишь, ручку фулгаз не выжимаешь, а просто ловишь кайф…
– Чувство полета и свободы – главное отличие автомобиля от мотоцикла?
– В машине главная твоя задача – бороться со сном. Будь это пробки или дальние дороги. А мотоцикл заставляет тебя быстрее думать, ты находишься в другом режиме своей концентрации. На мотоцикле – это как в спортзале, идет серьезная физическая нагрузка. И я обязательно в защитной одежде. Да, мне жарко, но, как говорится, пусть лучше я буду мокрым, чем холодным.
При этом у меня были и падения довольно серьезные, когда всю защиту стирал от шлема до сапог. Это было за городом, ночью. Мотоцикл улетел в кювет, лег в глубокую осоку, но не поломался, а только зеркала побились. Я, слава богу, только надорвал связку в плече, оперировать не надо было. Но страх при каждом выезде обязательно должен быть, как инстинкт самосохранения. Поэтому, когда я садился на второй мотоцикл после падения, у меня реально зубы стучали, но я все равно ехал. Это нормально, только страх позволяет не отключать мозг.
– После мотоцикла есть нетерпимость к автомобильному вождению?
– Не то слово! Просто мототоксикоз наступает! Это караул! Каждый раз едешь и материшься. Ну, нельзя терять в пути даже полутора часов, а на машине это полтора минимум. Да и с парковкой мотоцикла гораздо проще.
