Встречаются в море две акулы. Одна плывет со стороны Турции, другая – со стороны Сочи, где театральные деятели отдыхают в санатории «Актер».
– Ну как дела? – спрашивает та, что из Сочи.
– Потрясающий улов – богатые русские! Они такие гладкие, жирные, сочные. А у тебя как?
– У меня не очень… Актеры эти, тьфу, народ костлявый, тощий, смотреть не на что. Но зато печень…
Наша коллега, театральный журналист «МК» Марина Райкина выпустила в свет книгу «За кулисами. Москва театральная» – новое, дополненное издание нашумевшего лет десять назад бестселлера. Однако анекдоты в нем – далеко не главное. Книга состоит из очерков о том, что скрыто от зрительских глаз: здесь и работа гримеров, и актерские приметы, и долгие репетиции, и случаи на гастролях, и борьба за награды и звания и, конечно, интриги.
Марина Райкина говорит, что «закулисье» – это просто ход, обозначение жанра. И сверхзадача у такого жанра вполне очевидна – автор решила показать театр с другой, непривычной стороны. Зачем? Чтобы дать возможность почувствовать его изменчивую природу, неповторимый быт, извечные традиции.
Например, в главе о театральных романах читаем:
«– Вы когда-нибудь чувствовали, что мужчины хотели использовать вашу слабость для получения роли? – спросила я Галину Волчек.
Галина Волчек: Я обойдена таким счастливым концом. Хотя один из моих бывших мужчин пересказывал мне сплетни – якобы я со всеми молодыми артистами имею шуры-муры. Я хохотала ему в лицо. Даже как сплетня это полный идиотизм. Связь с артистом может дать только плохой результат в спектакле. Это даже не принципиальная – это невозможная для меня позиция. В Ирландии у меня был случай. Там один молодой артист, симпатяга ужасный, лет на 10 меня моложе, игравший главную роль, влюбился в меня. Придумывал поводы, приходил раньше, хотел остаться у меня в номере… репетировать, но… Для меня режиссер и артисты – это такое единение, которое не предполагает ничего такого… Вот они – как моя рука, как моя нога, а я – как их. У меня внеполовое отношение к артисту».
Материалы для книги Марина Райкина собирала тщательно и не один год подряд, словно мастерски и скрупулезно плела огромную паутину – столь же витиеватую и тонкую, как и сама жизнь отечественного (именно отечественного!) театра. Не важно, что многих героев книги уже давно нет в живых – сказанные ими слова не утратили своей актуальности. В главе о поцелуях на сцене встречаем имя Григория Горина.
«А что думают о поцелуях драматурги, выписывающие эти самые любовные сцены даже в ремарках (обнимаются, целуются) и трудные пути к ним? Мнение мудрого Григория Горина в свое время меня даже несколько озадачило.
– Поцелуй на сцене за последние десять лет стал неважным и ненужным атрибутом. Поцелуй и убийство, я убежден, – вот две вещи, которые уходят и выглядят сегодня театральщиной. Более того, у меня как у зрителя они вызывают чувство неловкости, как и обнажения на сцене. Сегодня возбуждают одетые.
Лучший поцелуй, на мой взгляд, был в ленкомовском спектакле «Тиль» (1974 год). Когда Тиль видел женщину, жующую яблоко, он тянулся к ней: «Как я хочу…» Она наивно протягивала ему навстречу губы, а он в это время хватал яблоко».
Особая глава посвящена «красивым актерским поступкам» (разумеется, совершенным в порыве любви). Кураж, каскадные дифирамбы, роскошные подарки, изобретательные сюрпризы… Чего только не происходило в гостиничных номерах и гримерках артистов! Ольга Аросева рассказывала, что в свое время, когда Театр сатиры выезжал на гастроли, гостиничные горничные только разводили руками и спрашивали столичных красавцев: «Ребята, а семьи-то у вас есть?» Потому что на их глазах ребята завтракали в одном номере, обедали в другом, а спали в третьем. Но все же столь откровенную тему Марина Райкина раскрывает весьма пунктирно.
«Эффектная театральная упаковка делает даже банальные истории святыми и легендарными. Мстислав Ростропович на гастролях перед чужой тогда женой – Галиной Вишневской – бросил в грязь роскошную шубу. Не исключено, что благодаря эффектной подножной выходке Вишневская стала его женой. Кумир публики 40-50-х годов комик Владимир Хенкин поступил совершенно невероятным образом по отношению к своей возлюбленной – балерине Елене Ленской. Она готовилась отметить юбилей сценической деятельности, главным украшением которого должна была стать такая знаменитость как Хенкин. Но он прислал телеграмму: «Приехать не могу. Срочные гастроли. Прости». Ленская – сама не своя. Однако юбилей назначен. И вот идут выступления, ведущие читают поздравления и адреса, служки выносят корзины с цветами от тех, кто не мог быть. И вот в их числе ведущий объявляет: «Владимир Яковлевич Хенкин не смог прибыть, но прислал презент». Четыре человека выносят на носилках огромную корзину цветов. Ставят на сцену, а из нее выскакивает Хенкин, как черт из табакерки».
Книгу презентовали на днях в «Театриуме на Серпуховке», а затем в магазине «Библио-глобус». На одной из презентаций актер Виктор Сухоруков сказал:
– Я еще не читал книгу. Но если мы туда попали, случайно или сознательно, ну, что ж, приятно. Вот это и есть бессмертие. Меня когда-то спросили в интервью: чего ты хочешь сегодня? Я ответил: стать легендой, попасть в вечность, стать загадкой. Потому что, ну, что слава? Что популярность? Это разговоры всё, какие-то кривотолки, а вот чтобы стать звездой – не здесь, а на страницах вечности, для этого нужны такие люди, как Марина Райкина. Вот потихоньку буковка за буковкой, слово за словом мы себя увековечим, и лет через 50 кто-нибудь будет сдирать старые обои, а там – листочек из книги Марины Райкиной: ой, Сухоруков, а кто это? Вот это, я считаю, бессмертие…
– Ну как дела? – спрашивает та, что из Сочи.
– Потрясающий улов – богатые русские! Они такие гладкие, жирные, сочные. А у тебя как?
– У меня не очень… Актеры эти, тьфу, народ костлявый, тощий, смотреть не на что. Но зато печень…
Наша коллега, театральный журналист «МК» Марина Райкина выпустила в свет книгу «За кулисами. Москва театральная» – новое, дополненное издание нашумевшего лет десять назад бестселлера. Однако анекдоты в нем – далеко не главное. Книга состоит из очерков о том, что скрыто от зрительских глаз: здесь и работа гримеров, и актерские приметы, и долгие репетиции, и случаи на гастролях, и борьба за награды и звания и, конечно, интриги.
Марина Райкина говорит, что «закулисье» – это просто ход, обозначение жанра. И сверхзадача у такого жанра вполне очевидна – автор решила показать театр с другой, непривычной стороны. Зачем? Чтобы дать возможность почувствовать его изменчивую природу, неповторимый быт, извечные традиции.
Например, в главе о театральных романах читаем:«– Вы когда-нибудь чувствовали, что мужчины хотели использовать вашу слабость для получения роли? – спросила я Галину Волчек.
Галина Волчек: Я обойдена таким счастливым концом. Хотя один из моих бывших мужчин пересказывал мне сплетни – якобы я со всеми молодыми артистами имею шуры-муры. Я хохотала ему в лицо. Даже как сплетня это полный идиотизм. Связь с артистом может дать только плохой результат в спектакле. Это даже не принципиальная – это невозможная для меня позиция. В Ирландии у меня был случай. Там один молодой артист, симпатяга ужасный, лет на 10 меня моложе, игравший главную роль, влюбился в меня. Придумывал поводы, приходил раньше, хотел остаться у меня в номере… репетировать, но… Для меня режиссер и артисты – это такое единение, которое не предполагает ничего такого… Вот они – как моя рука, как моя нога, а я – как их. У меня внеполовое отношение к артисту».
Материалы для книги Марина Райкина собирала тщательно и не один год подряд, словно мастерски и скрупулезно плела огромную паутину – столь же витиеватую и тонкую, как и сама жизнь отечественного (именно отечественного!) театра. Не важно, что многих героев книги уже давно нет в живых – сказанные ими слова не утратили своей актуальности. В главе о поцелуях на сцене встречаем имя Григория Горина.
«А что думают о поцелуях драматурги, выписывающие эти самые любовные сцены даже в ремарках (обнимаются, целуются) и трудные пути к ним? Мнение мудрого Григория Горина в свое время меня даже несколько озадачило.– Поцелуй на сцене за последние десять лет стал неважным и ненужным атрибутом. Поцелуй и убийство, я убежден, – вот две вещи, которые уходят и выглядят сегодня театральщиной. Более того, у меня как у зрителя они вызывают чувство неловкости, как и обнажения на сцене. Сегодня возбуждают одетые.
Лучший поцелуй, на мой взгляд, был в ленкомовском спектакле «Тиль» (1974 год). Когда Тиль видел женщину, жующую яблоко, он тянулся к ней: «Как я хочу…» Она наивно протягивала ему навстречу губы, а он в это время хватал яблоко».
Особая глава посвящена «красивым актерским поступкам» (разумеется, совершенным в порыве любви). Кураж, каскадные дифирамбы, роскошные подарки, изобретательные сюрпризы… Чего только не происходило в гостиничных номерах и гримерках артистов! Ольга Аросева рассказывала, что в свое время, когда Театр сатиры выезжал на гастроли, гостиничные горничные только разводили руками и спрашивали столичных красавцев: «Ребята, а семьи-то у вас есть?» Потому что на их глазах ребята завтракали в одном номере, обедали в другом, а спали в третьем. Но все же столь откровенную тему Марина Райкина раскрывает весьма пунктирно.«Эффектная театральная упаковка делает даже банальные истории святыми и легендарными. Мстислав Ростропович на гастролях перед чужой тогда женой – Галиной Вишневской – бросил в грязь роскошную шубу. Не исключено, что благодаря эффектной подножной выходке Вишневская стала его женой. Кумир публики 40-50-х годов комик Владимир Хенкин поступил совершенно невероятным образом по отношению к своей возлюбленной – балерине Елене Ленской. Она готовилась отметить юбилей сценической деятельности, главным украшением которого должна была стать такая знаменитость как Хенкин. Но он прислал телеграмму: «Приехать не могу. Срочные гастроли. Прости». Ленская – сама не своя. Однако юбилей назначен. И вот идут выступления, ведущие читают поздравления и адреса, служки выносят корзины с цветами от тех, кто не мог быть. И вот в их числе ведущий объявляет: «Владимир Яковлевич Хенкин не смог прибыть, но прислал презент». Четыре человека выносят на носилках огромную корзину цветов. Ставят на сцену, а из нее выскакивает Хенкин, как черт из табакерки».
Книгу презентовали на днях в «Театриуме на Серпуховке», а затем в магазине «Библио-глобус». На одной из презентаций актер Виктор Сухоруков сказал:
– Я еще не читал книгу. Но если мы туда попали, случайно или сознательно, ну, что ж, приятно. Вот это и есть бессмертие. Меня когда-то спросили в интервью: чего ты хочешь сегодня? Я ответил: стать легендой, попасть в вечность, стать загадкой. Потому что, ну, что слава? Что популярность? Это разговоры всё, какие-то кривотолки, а вот чтобы стать звездой – не здесь, а на страницах вечности, для этого нужны такие люди, как Марина Райкина. Вот потихоньку буковка за буковкой, слово за словом мы себя увековечим, и лет через 50 кто-нибудь будет сдирать старые обои, а там – листочек из книги Марины Райкиной: ой, Сухоруков, а кто это? Вот это, я считаю, бессмертие… 
