Когда молодой актер Александр Молочников поставил на Малой сцене МХТ лихое «Кабаре 19.14», посвященное столетию Первой мировой, а следом за ним – «Бунтарей» о русском протестном движении, стало очевидно, что сюжет требует завершения. И он не заставил себя ждать: премьера «Светлый путь. 19.17» вышла аккурат к годовщине революции и уже на большой сцене Художественного театра.
Олег Табаков называет Молочникова и его команду «непоротым поколением» – они не жили при «совке», где революция была «священной коровой» и считалась началом новой эры, для них это событие бесконечно далекое и почти мифическое. Поэтому и в спектакле «Светлый путь. 19.17» на события столетней давности смотрят не через беспристрастную лупу историзма, а через призму всех тех легенд, мифов и анекдотов, что наслоились на тему за долгие годы.
Молочников изобретательно работает с великой советской утопией о новом мире и новом человеке, разрабатывая её в ключе современной фантастики. Простому русскому парню Макару (отличная актерская работа Артема Быстрова) вместо сердца вставляют пламенный мотор, и тот превращается в идеальную машину революции: берет Зимний, бьет белых, раскулачивает помещиков... При этом сам он может выпекать в животе хлеб и накормить целую армию, как Иисус в пустыне насытил голодную толпу пятью хлебами. Но при одном условии – в него нужно верить.
Герои верят в коммунистический рай, где изменится не только человек, а сами основы бытия – можно будет питаться воздухом и делать сметану из облаков. Но для этого нужно удалить с лица земли врагов народа. Очевидные отсылки к платоновскому «Чевенгуру» материализуются во вставном мини-фильме по мотивам повести, где Макару предстоит расправиться с кулаками – жалкой горсткой стариков и детей. Уже понимая, что теория как-то не клеится с практикой, он все же убеждает себя, что эти несчастные и есть главное зло. Ведь так сказал отец Владимир, он же товарищ Ленин.
Макар принимает коммунизм как новую религию, а вождя – как своего пастыря. Между тем Ильич в исполнении Игоря Верника со своей верной Надеждой Константиновной (эту комическую роль по очереди исполняют Ирина Пегова и Инга Оболдина) и Троцким (Артем Соколов) представлены как искусные манипуляторы, практически «демоны революции». Они ловко управляют помыслами и эмоциями Макара – читай «широких масс» – представляя события в нужном им ключе. Например, изображают толстого помещика, который издевается над детьми, до тех пор, пока в железном сердце не взыграют «красные мстители».
Так же легко они управляются с историей: после рассказа Макара о взятии Зимнего, звучащего не слишком героически, Крупская показывает на экране «правильную» версию событий – кадры из фильма Эйзенштейна «Октябрь», которые и сейчас воспринимаются многими как документальная съемка. Тема власти и культуры здесь тоже, кстати, не обойдена: за творческую интеллигенцию отвечают Поэт (Павел Ворожцов) и Художник (неожиданное камео режиссера Романа Феодори). Они пытаются оседлать волну революции, найти рифму к реву толпы, но быстро превращаются в служителей агитпропа и заканчивают свой путь в сталинских лагерях.
Правда, этот сюжет выглядит в спектакле схематичным. Режиссер старался вместить в свою эпопею слишком многое: возвращение солдат с Первой мировой, уплотнение и высылку буржуев (представителей старого мира роскошно играют Алексей Вертков из СТИ и Светлана Иванова-Сергеева), борьбу с троцкизмом, репрессии... Беглость изложения обрекает спектакль на плакатность. И это, с одной стороны, вполне соответствует эстетике революции, говорившей с народом шершавым языком плаката, шествий и физкультурных маршей – эффектные массовые сцены в постановке тоже имеются. Но, с другой стороны, это лишает спектакль глубины и превращает его в набор остроумных скетчей. У Молочникова масса интересных находок, приемов, художественных цитат и аллюзий, но все так или иначе сводится к ироничному стебу, а единственной серьезной темой оказывается любовная линия между Макаром и благородной смолянкой Верочкой, которую играет приглашенная прима Тетра Пушкина Виктория Исакова.
Их внезапно вспыхнувшее межклассовое чувство выдерживает все испытания – даже покушения сексапильной Александры Коллонтай (Паулина Андреева), ратующей за свободную любовь. Героиня Исаковой идет за своим избранником и становится его соратницей, отринув все сомнения, доверяя лишь интуиции любви. Идет так же слепо, как он – за своими вождями. И прозрение чревато катастрофой.
Но не случайно героиню зовут Верой. Вы ведь тоже вспомнили Веру Павловну из романа Чернышевского с её снами? Вот и в спектакле вся эта фантасмагория, как выяснится, ей только снится. Отчасти это снимает все вопросы к драматургии – ну какая логика может быть у ночного кошмара? Но с другой стороны, этот расхожий прием обесценивает все происходившее на сцене в течение трех часов, снимает конфликты.
Очевидно, что молодое поколение не знает, с какой стороны подойти к этой глобальной теме. Оно страшно боится пафоса и предпочитает говорить обо всем как бы не всерьез. Да и старшие, судя по программе юбилейных празднований, не очень понимают, что нам делать со своим историческим наследием. Но пока прошлое не отрефлексировано, оно будет повторяться снова и снова, как дурной сон, может быть, уже в виде фарса. Но очнуться от него не получится.
Олег Табаков называет Молочникова и его команду «непоротым поколением» – они не жили при «совке», где революция была «священной коровой» и считалась началом новой эры, для них это событие бесконечно далекое и почти мифическое. Поэтому и в спектакле «Светлый путь. 19.17» на события столетней давности смотрят не через беспристрастную лупу историзма, а через призму всех тех легенд, мифов и анекдотов, что наслоились на тему за долгие годы.
Молочников изобретательно работает с великой советской утопией о новом мире и новом человеке, разрабатывая её в ключе современной фантастики. Простому русскому парню Макару (отличная актерская работа Артема Быстрова) вместо сердца вставляют пламенный мотор, и тот превращается в идеальную машину революции: берет Зимний, бьет белых, раскулачивает помещиков... При этом сам он может выпекать в животе хлеб и накормить целую армию, как Иисус в пустыне насытил голодную толпу пятью хлебами. Но при одном условии – в него нужно верить. Герои верят в коммунистический рай, где изменится не только человек, а сами основы бытия – можно будет питаться воздухом и делать сметану из облаков. Но для этого нужно удалить с лица земли врагов народа. Очевидные отсылки к платоновскому «Чевенгуру» материализуются во вставном мини-фильме по мотивам повести, где Макару предстоит расправиться с кулаками – жалкой горсткой стариков и детей. Уже понимая, что теория как-то не клеится с практикой, он все же убеждает себя, что эти несчастные и есть главное зло. Ведь так сказал отец Владимир, он же товарищ Ленин.
Макар принимает коммунизм как новую религию, а вождя – как своего пастыря. Между тем Ильич в исполнении Игоря Верника со своей верной Надеждой Константиновной (эту комическую роль по очереди исполняют Ирина Пегова и Инга Оболдина) и Троцким (Артем Соколов) представлены как искусные манипуляторы, практически «демоны революции». Они ловко управляют помыслами и эмоциями Макара – читай «широких масс» – представляя события в нужном им ключе. Например, изображают толстого помещика, который издевается над детьми, до тех пор, пока в железном сердце не взыграют «красные мстители».Так же легко они управляются с историей: после рассказа Макара о взятии Зимнего, звучащего не слишком героически, Крупская показывает на экране «правильную» версию событий – кадры из фильма Эйзенштейна «Октябрь», которые и сейчас воспринимаются многими как документальная съемка. Тема власти и культуры здесь тоже, кстати, не обойдена: за творческую интеллигенцию отвечают Поэт (Павел Ворожцов) и Художник (неожиданное камео режиссера Романа Феодори). Они пытаются оседлать волну революции, найти рифму к реву толпы, но быстро превращаются в служителей агитпропа и заканчивают свой путь в сталинских лагерях.
Правда, этот сюжет выглядит в спектакле схематичным. Режиссер старался вместить в свою эпопею слишком многое: возвращение солдат с Первой мировой, уплотнение и высылку буржуев (представителей старого мира роскошно играют Алексей Вертков из СТИ и Светлана Иванова-Сергеева), борьбу с троцкизмом, репрессии... Беглость изложения обрекает спектакль на плакатность. И это, с одной стороны, вполне соответствует эстетике революции, говорившей с народом шершавым языком плаката, шествий и физкультурных маршей – эффектные массовые сцены в постановке тоже имеются. Но, с другой стороны, это лишает спектакль глубины и превращает его в набор остроумных скетчей. У Молочникова масса интересных находок, приемов, художественных цитат и аллюзий, но все так или иначе сводится к ироничному стебу, а единственной серьезной темой оказывается любовная линия между Макаром и благородной смолянкой Верочкой, которую играет приглашенная прима Тетра Пушкина Виктория Исакова.
Их внезапно вспыхнувшее межклассовое чувство выдерживает все испытания – даже покушения сексапильной Александры Коллонтай (Паулина Андреева), ратующей за свободную любовь. Героиня Исаковой идет за своим избранником и становится его соратницей, отринув все сомнения, доверяя лишь интуиции любви. Идет так же слепо, как он – за своими вождями. И прозрение чревато катастрофой.
Но не случайно героиню зовут Верой. Вы ведь тоже вспомнили Веру Павловну из романа Чернышевского с её снами? Вот и в спектакле вся эта фантасмагория, как выяснится, ей только снится. Отчасти это снимает все вопросы к драматургии – ну какая логика может быть у ночного кошмара? Но с другой стороны, этот расхожий прием обесценивает все происходившее на сцене в течение трех часов, снимает конфликты.
Очевидно, что молодое поколение не знает, с какой стороны подойти к этой глобальной теме. Оно страшно боится пафоса и предпочитает говорить обо всем как бы не всерьез. Да и старшие, судя по программе юбилейных празднований, не очень понимают, что нам делать со своим историческим наследием. Но пока прошлое не отрефлексировано, оно будет повторяться снова и снова, как дурной сон, может быть, уже в виде фарса. Но очнуться от него не получится.
Подписывайтесь на официальный в Telegram (@teatralmedia), чтобы не пропускать наши главные материалы.
