Режиссер Владимир ИВАНОВ знаменит не только своими постановками на сцене Вахтанговского театра, но и звездными учениками. Мария Аронова, Дарья Урсуляк, Павел Сафонов, Анна Дубровская, Полина Чернышова, Кирилл Пирогов, Александр Олешко, Нонна Гришаева – вот лишь некоторые имена, ставшие известными благодаря прославленному профессору Щукинского института. Как разглядеть талант, мастер рассказал «Театралу».
– Владимир Владимирович, на что вы обращаете внимание, отбирая учеников?
– Темперамент, черты характера, отношение к жизни важны не меньше, чем профессиональная пригодность. Иногда ты видишь одарённого человека, но вместе с тем понимаешь, что это не твой студент. Обычно в таких случаях я советую абитуриенту попробовать другой вуз, найти своего мастера. Важно, чтобы люди совпадали. Помимо таланта, это, наверное, главное.
– Вы слывете довольно строгим педагогом. При этом работаете с ребятами, которые с ранних лет снимаются в сериалах, работают на телевидении, да и вообще считают себя чуть ли не гениями. Как вам удается держать их в узде и при этом не ломать индивидуальность?
– На первом курсе все гении, это факт известный. На втором – талантливые, на третьем – способные, а на четвертом – да бог его знает, как всё сложится. Налет гениальности – это нормально. Еще Евгений Багратионович Вахтангов говорил, что каждый актер желает признания. Жажда успеха лежит в основе любой творческой личности. Если человек выбирает публичную профессию, будь то театр, кино, живопись или литература, в конечном счете его деятельность направлена к аудитории. Просто в театре это ощущение обострено. Художник написал полотно, умер в нищете, через сто лет картину нашли на чердаке – гений. С артистом все сложнее: если он сегодня не получил ответ из зрительного зала, после уже ничего не докажешь.
Что же до сериалов, иногда приходится проявлять твердость: «В этом фильме ты сниматься не будешь». И вот тут начинаются сложности, причем не столько с самим студентом, сколько с его родителями.
– Что для вас является критерием выбора?
– Дело не в критериях, просто если сценарий – помойка, это видно сразу. И не надо в этом участвовать одаренному человеку.
– А вы не боитесь ошибиться?
– Ошибки тоже случаются. Но в мою профессию входит необходимость нести за них ответственность.
– По словам ваших выпускников, вы нередко говорите, что талант – отнюдь не главное.
– Это не совсем верная цитата. Творческий человек без таланта – это нонсенс. Просто одного таланта для успеха недостаточно. Своим ученикам я всегда говорю, что талант – это божий дар; вы к нему никакого отношения не имеете. Природные данные – тоже заслуга не ваша, а родительская. А вот то, как вы со всем этим хозяйством обойдетесь, это вы сами. На своем педагогическом и режиссерском веку я встречал огромное количество одаренных людей, из которых ничего не получилось, и множество людей со средними способностями, которые упорством, целенаправленной работой, пахотой добились в жизни очень многого. Талант может принести плоды, только если человек обращается с ним ответственно.
– Ваши сегодняшние ученики отличаются от предыдущих поколений в стремлении познать вахтанговскую школу?
– В этом смысле не отличаются: как и раньше, они хотят постичь и разобраться. Другое дело, что артиста из студента делает не школа, а сцена.
– А почему вы сами, будучи блестящим актером, отказались от этой стези и отдали предпочтение режиссуре и педагогике?
– После окончания Щукинского училища я один сезон проработал в Театре на Таганке у Юрия Любимова и был распределен на Озрика в том самом «Гамлете», где главную роль играл Владимир Высоцкий. С репетиций этого спектакля я перешел в «Современник», где мой однокурсник Валерий Фокин ставил «Валентина и Валентину». Я начал репетировать Валентина, но в итоге эту роль сыграл Костя Райкин, а я волею судеб оказался в Театре Вахтангова. Так случилось, что те роли, которые предлагал мне театр, были мне неинтересны, сыграть их не составляло труда. А те, которых хотелось, мне не давали. В это самое время тогдашний заведующий кафедрой мастерства актера, блистательный режиссер и педагог Владимир Георгиевич Шлезингер спросил меня, не хочу ли я попробовать себя на педагогическом поприще. Так в 76-м году я впервые переступил порог Щукинского училища в качестве ассистента педагога. Педагогика стала основным делом моей жизни. Что же касается актерства, мне с лихвой заменяют его замечания после репетиций. Вот тут я за всех сыграю – да как здорово! Все аплодируют, смеются… Это для меня главное. Я и режиссер-то актёрский – у меня нет пьес, которые я мечтаю поставить, зато есть любимые артисты. Если я понимаю, что кому-то из них нужна роль, которая позволит осуществить что-то важное, это достаточная причина поставить тот или иной спектакль. И результат не заставляет себя долго ждать. На курсе, который я выпускал два года назад, дипломные спектакли поставили мои ученики из предыдущих выпусков – Павел Сафонов, Кира Пирогов, Ира Пахомова. Это счастье. Надеюсь, через два года, когда я буду выпускать нынешний курс, к этой тройке добавится еще кто-нибудь.
Подписывайтесь на официальный в Telegram (@teatralmedia), чтобы не пропускать наши главные материалы
– Владимир Владимирович, на что вы обращаете внимание, отбирая учеников?
– Темперамент, черты характера, отношение к жизни важны не меньше, чем профессиональная пригодность. Иногда ты видишь одарённого человека, но вместе с тем понимаешь, что это не твой студент. Обычно в таких случаях я советую абитуриенту попробовать другой вуз, найти своего мастера. Важно, чтобы люди совпадали. Помимо таланта, это, наверное, главное.
– Вы слывете довольно строгим педагогом. При этом работаете с ребятами, которые с ранних лет снимаются в сериалах, работают на телевидении, да и вообще считают себя чуть ли не гениями. Как вам удается держать их в узде и при этом не ломать индивидуальность?
– На первом курсе все гении, это факт известный. На втором – талантливые, на третьем – способные, а на четвертом – да бог его знает, как всё сложится. Налет гениальности – это нормально. Еще Евгений Багратионович Вахтангов говорил, что каждый актер желает признания. Жажда успеха лежит в основе любой творческой личности. Если человек выбирает публичную профессию, будь то театр, кино, живопись или литература, в конечном счете его деятельность направлена к аудитории. Просто в театре это ощущение обострено. Художник написал полотно, умер в нищете, через сто лет картину нашли на чердаке – гений. С артистом все сложнее: если он сегодня не получил ответ из зрительного зала, после уже ничего не докажешь.
Что же до сериалов, иногда приходится проявлять твердость: «В этом фильме ты сниматься не будешь». И вот тут начинаются сложности, причем не столько с самим студентом, сколько с его родителями.
– Что для вас является критерием выбора?
– Дело не в критериях, просто если сценарий – помойка, это видно сразу. И не надо в этом участвовать одаренному человеку.
– А вы не боитесь ошибиться?
– Ошибки тоже случаются. Но в мою профессию входит необходимость нести за них ответственность.
– По словам ваших выпускников, вы нередко говорите, что талант – отнюдь не главное.
– Это не совсем верная цитата. Творческий человек без таланта – это нонсенс. Просто одного таланта для успеха недостаточно. Своим ученикам я всегда говорю, что талант – это божий дар; вы к нему никакого отношения не имеете. Природные данные – тоже заслуга не ваша, а родительская. А вот то, как вы со всем этим хозяйством обойдетесь, это вы сами. На своем педагогическом и режиссерском веку я встречал огромное количество одаренных людей, из которых ничего не получилось, и множество людей со средними способностями, которые упорством, целенаправленной работой, пахотой добились в жизни очень многого. Талант может принести плоды, только если человек обращается с ним ответственно.
– Ваши сегодняшние ученики отличаются от предыдущих поколений в стремлении познать вахтанговскую школу?
– В этом смысле не отличаются: как и раньше, они хотят постичь и разобраться. Другое дело, что артиста из студента делает не школа, а сцена.
– А почему вы сами, будучи блестящим актером, отказались от этой стези и отдали предпочтение режиссуре и педагогике?
– После окончания Щукинского училища я один сезон проработал в Театре на Таганке у Юрия Любимова и был распределен на Озрика в том самом «Гамлете», где главную роль играл Владимир Высоцкий. С репетиций этого спектакля я перешел в «Современник», где мой однокурсник Валерий Фокин ставил «Валентина и Валентину». Я начал репетировать Валентина, но в итоге эту роль сыграл Костя Райкин, а я волею судеб оказался в Театре Вахтангова. Так случилось, что те роли, которые предлагал мне театр, были мне неинтересны, сыграть их не составляло труда. А те, которых хотелось, мне не давали. В это самое время тогдашний заведующий кафедрой мастерства актера, блистательный режиссер и педагог Владимир Георгиевич Шлезингер спросил меня, не хочу ли я попробовать себя на педагогическом поприще. Так в 76-м году я впервые переступил порог Щукинского училища в качестве ассистента педагога. Педагогика стала основным делом моей жизни. Что же касается актерства, мне с лихвой заменяют его замечания после репетиций. Вот тут я за всех сыграю – да как здорово! Все аплодируют, смеются… Это для меня главное. Я и режиссер-то актёрский – у меня нет пьес, которые я мечтаю поставить, зато есть любимые артисты. Если я понимаю, что кому-то из них нужна роль, которая позволит осуществить что-то важное, это достаточная причина поставить тот или иной спектакль. И результат не заставляет себя долго ждать. На курсе, который я выпускал два года назад, дипломные спектакли поставили мои ученики из предыдущих выпусков – Павел Сафонов, Кира Пирогов, Ира Пахомова. Это счастье. Надеюсь, через два года, когда я буду выпускать нынешний курс, к этой тройке добавится еще кто-нибудь.
Подписывайтесь на официальный в Telegram (@teatralmedia), чтобы не пропускать наши главные материалы
