На сбор труппы в МХТ им. Чехова, на котором художественный руководитель театра Сергей Женовач произнес свою программную речь, пришел и худрук Театра Олега Табакова Владимир Машков, который, так же, как и Женовач, приступил к своим полномочиям в понедельник, 23 апреля. Владимир Львович считает, что МХТ и Театр Олега Табакова должны и впредь развиваться, опираясь друг на друга, как было заведено Олегом Павловичем. Приводим эту речь полностью.
– Я чего здесь? Я счастлив за своего друга Сергея Васильевича, за своего друга Александра Давидовича <Боровского>, потому что мы снова вместе и вот в этом удивительном месте. Удивительное место! Вы знаете что? Я уверен (и последние события меня в этом окончательно убедили): всё пишется на небесах. Всё написано там. Мы просто либо видим, либо не видим. Внимательны к этому, либо пропускаем что-то. Константин Станиславский говорил, что один элемент важнейший: внимание. Вот смотрите: занавес, чайка. С этого начался МХАТ. А вокруг – золотая канитель. Это море. И вот зритель приходит сюда, видит: чайка – это мечта, которая может убить или воспарить над этим морем.
А потом зрители, которые сюда еще не дошли, но ходят по Камергерскому, видят над входом удивительный горельеф Анны Голубкиной, который называется «Пловец». Волна, пловец и море житейское. А там – буревестник. И плывет человек. Всё это было написано, смотрите. Приходит новый пловец в этот театр.
Кто бы ни приходил, Ефремов, Табаков, Женовач – новый пловец. И море... А когда появляется пловец, возникает волна. Для пловца она нужна. А потом эта волна проходит и из нее появляются люди: оказывается, много людей плывет и создают эти волны. И всё это – море житейское. Поэтому мне кажется, что там всё написано. Там всё видят, знают.
И Сергей Васильевич всё это продолжит, а мы (имеется в виду коллектив Театра Олега Табакова. – «Т») будем рядом. Видите, как получилось: Олег Павлович практически соединил наши театры. И нам тоже хотелось бы выяснить: это товарищество? Братство? Антреприза, когда артисты Театра Табакова играют в МХТ? Или просто мы приходим на эту сцену как друзья? Мне просто хотелось бы понять, что это за сосуществование организмов, которые исповедуют одно: театр – без традиций! Во МХАТе нет традиций. Точнее у нас одна традиция – живой театр. Поэтому мои огромные поздравления Сергею Женовачу.
Далее Владимир Машков подарил режиссеру раритетную медаль, выпущенную в 1978 году к 80-летию МХАТа.
– В цифре восемьдесят есть восьмерка, а восьмерка это бесконечность. Собери все медали.
– Я чего здесь? Я счастлив за своего друга Сергея Васильевича, за своего друга Александра Давидовича <Боровского>, потому что мы снова вместе и вот в этом удивительном месте. Удивительное место! Вы знаете что? Я уверен (и последние события меня в этом окончательно убедили): всё пишется на небесах. Всё написано там. Мы просто либо видим, либо не видим. Внимательны к этому, либо пропускаем что-то. Константин Станиславский говорил, что один элемент важнейший: внимание. Вот смотрите: занавес, чайка. С этого начался МХАТ. А вокруг – золотая канитель. Это море. И вот зритель приходит сюда, видит: чайка – это мечта, которая может убить или воспарить над этим морем.
А потом зрители, которые сюда еще не дошли, но ходят по Камергерскому, видят над входом удивительный горельеф Анны Голубкиной, который называется «Пловец». Волна, пловец и море житейское. А там – буревестник. И плывет человек. Всё это было написано, смотрите. Приходит новый пловец в этот театр.Кто бы ни приходил, Ефремов, Табаков, Женовач – новый пловец. И море... А когда появляется пловец, возникает волна. Для пловца она нужна. А потом эта волна проходит и из нее появляются люди: оказывается, много людей плывет и создают эти волны. И всё это – море житейское. Поэтому мне кажется, что там всё написано. Там всё видят, знают.
И Сергей Васильевич всё это продолжит, а мы (имеется в виду коллектив Театра Олега Табакова. – «Т») будем рядом. Видите, как получилось: Олег Павлович практически соединил наши театры. И нам тоже хотелось бы выяснить: это товарищество? Братство? Антреприза, когда артисты Театра Табакова играют в МХТ? Или просто мы приходим на эту сцену как друзья? Мне просто хотелось бы понять, что это за сосуществование организмов, которые исповедуют одно: театр – без традиций! Во МХАТе нет традиций. Точнее у нас одна традиция – живой театр. Поэтому мои огромные поздравления Сергею Женовачу.Далее Владимир Машков подарил режиссеру раритетную медаль, выпущенную в 1978 году к 80-летию МХАТа.
– В цифре восемьдесят есть восьмерка, а восьмерка это бесконечность. Собери все медали.
