В Арт-кафе Театра Вахтангова 6 июня состоится очередная встреча с неожиданным "Евгением Онегиным", которая может стать завершающей. Это авторская программа известного журналиста и театрального критика Александра Минкина «Немой Онегин», которая проходила раз в месяц с января текущего года. О том, почему ее важно посмотреть, как она связана со спектаклем Римаса Туминаса и что нового открывает о всем известном романе в стихах, «Театралу» рассказал сам Александр Минкин.
– Александр, расскажите, пожалуйста, почему программа названа «Немой Онегин»?
– Это просто название моей книги, она вышла в 2019 году и пользуется большим успехом. «Немой» потому, что Онегин в романе почти ничего не говорит (чего никто раньше не замечал почему-то). Он один единственный раз разговаривает с Татьяной в четвёртой главе: «Учитесь властвовать собой». А в последней главе вообще ни слова не произносит. Так просто не бывает в романах, тем более в романах XIX века.
Когда я натыкался в «Онегине» на что-то удивительное, первым делом смотрел, что об этом написали Набоков и Лотман. О молчании Онегина ничего. Я спрашивал сотни людей: «Скажите, что Онегин говорит Татьяне в финальной сцене?» Иногда кто-то говорил: «О жалкий жребий мой». Но это из оперы Чайковского!
– В каком формате проходят ваши театральные вечера? Это разговор со зрителем?
– Да, просто рассказываю про роман. Публика слушает и удивляется. Программа продолжается и два, и два с половиной часа – никто не уходит. Хотя я в начале говорю: «Граждане, это не спектакль, если вдруг вам надо срочно в аэропорт – совершенно спокойно встаёте и уходите».
– Как вам удается замечать то, что не видят остальные?
– Это происходит само. Без усилий. Даже без намерения что-то найти. Когда-то началось с «Моцарта и Сальери», потом «Вишневый сад» мне раскрылся. И с тех пор уже десятки режиссеров в России и за границей использовали мои наблюдения.
Помните, Раневская возвращается из Парижа, имение разорено, и купец Лопахин говорит: не огорчайтесь выход есть. Надо этот сад нарезать на участки и сдать в аренду под дачи. Герои от него отмахиваются. Но вот вопрос: какова площадь этого вишневого сада? Думают, гектара два-три. Но на самом деле тысяча сто гектаров – бескрайний простор. А Лопахин предлагает им устроить «таунхаус», где в двадцати метрах от твоего дома будут гитары, шашлыки, кто-то начнет петь романсы. Герои отказываются, потому что это разрушение их мира, а вовсе не потому, как в школьном учебнике написано, что капитализм – класс новый, развивающийся, а дворяне – отживающий.
И про «Евгения Онегина» у людей в голове школьная чепуха. Белинский сказал, это энциклопедия русской жизни. Какая энциклопедия? Откройте роман – вы даже не поймёте в каком государстве это происходит. Монархия? Республика? Там нет власти, нет армии, судов, священников. Это не энциклопедия русской жизни. Это энциклопедия русской души.
– Вы рассказываете только о романе или какие-то театральные постановки тоже упоминаете?
– Если и упоминаю, то лишь постановку Римаса Туминаса «Евгений Онегин». Тем более ее история связана с моей книгой напрямую. Римас до того, как он начал ставить спектакль, разговаривал со мной и взял кое-что из рассказанного. Это было очень приятно.
– Программы ваши отличаются одна от другой?
– Конечно. Это же не выученный текст. Но начинаю с вещей, которые всем «как бы знакомы». Например, с бредового убеждения многих, будто Татьяне 13 лет. Что двигало людьми, придумавшими это? Может, они скрытые маньяки? Может, им «Лолита» набоковская всюду мерещится? Татьяне 17 лет! И я доказываю это фактами.
Другой пример. Все знают, какая внешность у Раскольникова, Свидригайлова, Пьера, князя Андрея, Атоса, Портоса... У Ленского «кудри черные до плеч», Ольга румяная, Татьяна бледная. А у Онегина внешности нет, ни одной приметы. Почему? Я в книжке об этом написал. Написал и о том, почему у него нет семьи – матери нет вообще, отец только упоминается, а дядя умирает до его приезда. То есть у заглавного героя романа нет ни внешности, ни семьи, ни речей – это все невероятные нарушения литературных канонов того времени.
– Следующий «Немой Онегин» в Арт-кафе пройдет 6 июня?
– Да. И это для меня очень важно. Директор Театра Вахтангова Кирилл Крок мне в подарок назначил этот вечер на 6 июня – день рождения Пушкина.
Это будет последний показ в текущем сезоне. Кто не успеет, тот, может быть, и не увидит эту программу никогда. Возможно, я «закрою проект».
Места на 6 июня ещё есть. На момент нашего разговора осталось 4 билета.
– Александр, расскажите, пожалуйста, почему программа названа «Немой Онегин»?
– Это просто название моей книги, она вышла в 2019 году и пользуется большим успехом. «Немой» потому, что Онегин в романе почти ничего не говорит (чего никто раньше не замечал почему-то). Он один единственный раз разговаривает с Татьяной в четвёртой главе: «Учитесь властвовать собой». А в последней главе вообще ни слова не произносит. Так просто не бывает в романах, тем более в романах XIX века.
Когда я натыкался в «Онегине» на что-то удивительное, первым делом смотрел, что об этом написали Набоков и Лотман. О молчании Онегина ничего. Я спрашивал сотни людей: «Скажите, что Онегин говорит Татьяне в финальной сцене?» Иногда кто-то говорил: «О жалкий жребий мой». Но это из оперы Чайковского!
– В каком формате проходят ваши театральные вечера? Это разговор со зрителем?
– Да, просто рассказываю про роман. Публика слушает и удивляется. Программа продолжается и два, и два с половиной часа – никто не уходит. Хотя я в начале говорю: «Граждане, это не спектакль, если вдруг вам надо срочно в аэропорт – совершенно спокойно встаёте и уходите».
– Как вам удается замечать то, что не видят остальные?
– Это происходит само. Без усилий. Даже без намерения что-то найти. Когда-то началось с «Моцарта и Сальери», потом «Вишневый сад» мне раскрылся. И с тех пор уже десятки режиссеров в России и за границей использовали мои наблюдения.
Помните, Раневская возвращается из Парижа, имение разорено, и купец Лопахин говорит: не огорчайтесь выход есть. Надо этот сад нарезать на участки и сдать в аренду под дачи. Герои от него отмахиваются. Но вот вопрос: какова площадь этого вишневого сада? Думают, гектара два-три. Но на самом деле тысяча сто гектаров – бескрайний простор. А Лопахин предлагает им устроить «таунхаус», где в двадцати метрах от твоего дома будут гитары, шашлыки, кто-то начнет петь романсы. Герои отказываются, потому что это разрушение их мира, а вовсе не потому, как в школьном учебнике написано, что капитализм – класс новый, развивающийся, а дворяне – отживающий.
И про «Евгения Онегина» у людей в голове школьная чепуха. Белинский сказал, это энциклопедия русской жизни. Какая энциклопедия? Откройте роман – вы даже не поймёте в каком государстве это происходит. Монархия? Республика? Там нет власти, нет армии, судов, священников. Это не энциклопедия русской жизни. Это энциклопедия русской души.
– Вы рассказываете только о романе или какие-то театральные постановки тоже упоминаете?
– Если и упоминаю, то лишь постановку Римаса Туминаса «Евгений Онегин». Тем более ее история связана с моей книгой напрямую. Римас до того, как он начал ставить спектакль, разговаривал со мной и взял кое-что из рассказанного. Это было очень приятно.
– Программы ваши отличаются одна от другой?
– Конечно. Это же не выученный текст. Но начинаю с вещей, которые всем «как бы знакомы». Например, с бредового убеждения многих, будто Татьяне 13 лет. Что двигало людьми, придумавшими это? Может, они скрытые маньяки? Может, им «Лолита» набоковская всюду мерещится? Татьяне 17 лет! И я доказываю это фактами.
Другой пример. Все знают, какая внешность у Раскольникова, Свидригайлова, Пьера, князя Андрея, Атоса, Портоса... У Ленского «кудри черные до плеч», Ольга румяная, Татьяна бледная. А у Онегина внешности нет, ни одной приметы. Почему? Я в книжке об этом написал. Написал и о том, почему у него нет семьи – матери нет вообще, отец только упоминается, а дядя умирает до его приезда. То есть у заглавного героя романа нет ни внешности, ни семьи, ни речей – это все невероятные нарушения литературных канонов того времени.
– Следующий «Немой Онегин» в Арт-кафе пройдет 6 июня?
– Да. И это для меня очень важно. Директор Театра Вахтангова Кирилл Крок мне в подарок назначил этот вечер на 6 июня – день рождения Пушкина.
Это будет последний показ в текущем сезоне. Кто не успеет, тот, может быть, и не увидит эту программу никогда. Возможно, я «закрою проект».
Места на 6 июня ещё есть. На момент нашего разговора осталось 4 билета.
