На двух сценах Большого театра России прошли гастроли Красноярского театра оперы и балета, приуроченные к 60-летию со дня рождения Дмитрия Хворостовского, чье имя носит театр.
Столичному зрителю сибиряки представили три премьеры уходящего сезона – два оперных спектакля «Дон Жуан, или Наказанный распутник» Моцарта, «Лакме» Делиба и балет «Катарина, или Дочь разбойника» Пуни. Два последних названия – из разряда редко идущих в России, а «Катарина, или Дочь разбойника» в XX веке и вовсе не ставилась по причине утери хореографической партитуры.
Так что спектакль красноярцев вернул к жизни забытый более чем на столетие романтический балет, в центре которого одна из самых загадочных и интригующих фигур в европейской художественной культуре нового времени – итальянский художник, поэт, музыкант и философ XVII века Сальватор Роза, чье имя окутано легендами. В Англии в начале ХIХ вокруг его имени начал складываться настоящий культ. Поэтому не удивительно, что именно в Лондоне 3 мая 1846 года на сцене Королевском театра началась история балета «Катарина, или Дочь разбойника», поставленного выдающимся хореографом и либреттистом Жюлем Перро. В России спектакль появился через три года, в 1849-м году на сцене Большого театра в Петербурге (таким было первое название Мариинского театра). Над постановкой работал сам автор. А годом позже спектакль был перенесен на сцену Большого театра, но уже московского.
В театре имени Хворостовского над масштабным просветительским проектом помимо команды постановщиков (хореографы Сергей Бобров и Юлиана Малхасянц, дирижер-постановщик Иван Великанов, художник-постановщик Альона Пикалова, художник по костюмам Елена Зайцева, художник по свету Руслан Майоров) работала целая группа исследователей и консультантов, в которую вошли музыковед Елена Черемных и балетовед Ольга Федорченко. За оркестровую реконструкцию отвечал музыкальный критик, композитор и редактор Петр Поспелов, а консультантом выступил один из главных отечественных специалистов по балетным реставрациям хореограф Юрий Бурлака.
В результате работы многочисленного творческого коллектива родился стройный и цельный спектакль, в котором счастливо сошлось все – сюжет, музыка, хореография, оформление, костюмы, свет.
Сергей Бобров и Юлиана Малхасянц взяли за основу либретто Шарля Перро, своей «крутостью» вполне могущее посоперничать с голливудскими блокбастерами. Чего там только нет – и любовные страсти, и измены, и клятвы, и обманы, и переодевания, и погони, и перестрелки, и бои на саблях, и смертный приговор, и тюремные застенки, и буйство итальянского карнавала во всей красе…
Согласно либретто, блуждая в Абруццких горах в поисках сюжетов и пейзажей Роза встречается с бандитской шайкой и влюбляется в ее предводительницу Катарину. Но… у него есть соперник, отважный разбойник по имени Диаволино, появляющийся в окружении сотоварищей с награбленными драгоценностями и взятым в плен офицером, у которого приказ на арест Катарины. Желая доказать представителю властей, что она и ее отряд не просто бандиты, а настоящая армия, девушка выстраивает своих «амазонок» в шеренгу, и они демонстрируют свое воинское искусство. Но тут раздаются выстрелы, появляются солдаты, разбойники вступают с ними в жестокую схватку. Катарине и Диаволино удается бежать благодаря тому, что Роза рубит мост, но сам получает ранение.
Беглецы спасаются в таверне, Катарина переодевается служанкой, а Диаволино, опоив юного пажа герцога Альбано, который должен подготовить приход в питейное заведение своего хозяина, облачается в его костюм. В этой картине собираются практически все действующие лица – Альбано, покровительствующий Сальваторе, сам раненый художник, его невеста Флоринда, все тот же офицер и солдаты, взявшие в плен разбойников.
Катарина и Диаволино решают освободить арестованных товарищей. Для этого она отвлекает танцами присутствующих, а он избавляет разбойников от уз. И тут офицер узнает Катарину, но она ускользает с помощью Сальваторе, с первой же минуты узнавшим переодетою служанкой возлюбленную. Диаволино тоже удается бежать. В этой сцене много по-настоящему смешного и остроумного. Чего только стоит комический дуэт, на протяжении которого Диаволино с виртуозной ловкостью раздевает пажа.
В дальнейшем действие переходит в лирико-драматический план. В мастерской Сальватора, где укрывается ставшая его музой Катарина, царит творческая атмосфера, натурщицы в лучших традициях романтического балета, скользят по мастерской, образуя изысканные композиции и живые картины. Появляется Альбано в сопровождении охваченной ревностью Флоринды. Она узнает соперницу и доносит на нее. Приходят солдаты, арестовывают Катарину и заключают в тюрьму, где ей зачитывают смертный приговор. Но ее спасает проникший в камеру через окно под потолком Диаволино. Выбравшись на улицу, беглецы смешиваются с карнавальной толпой на одной их площадей Рима.
А дальше … либретто предлагает три финала. Трагический по лондонской версии Жюля Перро. Драматический, как в Санкт-Петербургском Большом театре. И счастливый – по более поздней версии 1888 года Энрико Чекетти в Мариинском театре.
Согласно первому, Катарина погибает, пытаясь разнять дерущихся из-за нее Диаволино и Сальватора. Во втором варианте в поединке погибает Диаволино, а Катарину узнает и арестовывает все тот же зловредный офицер. Но тут появляется терзаемая муками совести Флоринда, выпросившая через герцога Альбано у властей помилование для Катарины. А та, в порыве благородства, отказывают Сальватору, соединяя его руку с рукой своей спасительницы. Сама же – уходит с процессией кающихся, чтобы посвятить жизнь раскаянию и молитве. И, наконец, счастливый. Поединок между Сальваторе и Диаволино заканчивается примирением. Катарину все ж таки арестовывают. Но тут появляется Альбано с приказом об освобождении девушки и благославляет влюбленных, а сам соединяется с Флориндой.
В Красноярском театре танцуют все три финала. Танцуют серьезно и при этом глядя на романтические страсти слегка отстранено, чуть-чуть ироничным взглядом современного человека. Спектакль вообще, как тонкой вуалью, окутан ностальгическим флером и в то же время – абсолютно современен во всех своих составляющих.
«Катарина, или Дочь разбойника» Боброва и Малхасянц – это роскошное гран па в первом акте, россыпь разнообразных соло, дуэтов, па-де-труа, па д’аксьонов во всем многообразии форм классического балета и богатстве его вакобуляра. Но все это хореографическое пиршество несет последовательную сюжетную функцию и отражает взаимоотношения героев, выписанных здесь предельно тщательно и образно.
Первая встреча Сальватора и Катарины, чье появление с ружьем на перевес необычайно эффектно, своей эмоциональной точностью и лаконичностью напоминает встречу заглавной героини балета Кеннета Макмиллана «Манон» и Кавалера де Грие, когда при случайном столкновении их словно пронзает током. Необычайно выразительно и па-де-труа Катарины, Сальватора и Диаволино, лучше любых слов высвечивающее отношения этой троицы. В сцене в таверне, разнообразной музыкально и танцевально, великолепно подано противостояние двух соперниц. Катарина, в которой теперь сложно узнать дерзкую, самоуверенную предводительницу бандитов, сливается в нежнейшем, богатом тончайшими нюансами и оттенками дуэте с Роза, а затем танцует лирическую вариацию с мандолиной. Задетая невниманием жениха, Флоринда отвечает ярким темпераментным танцем с кастаньетами, завершая его прыжком на стол. Апогея этот дамский поединок достигает в дуэте соперниц, готовых вцепиться друг другу в волосы.
Не менее живописны и массовые танцы. В первой картине, когда разбойницы-амазонки демонстрируют свое владение оружием, помимо стройности и безупречности танца, восхищают ловкость, мастерство и изящество, с каким артистки кордебалета манипулируют ружьями, перебрасывая их с плеча на плечо, как будто занимались этим всю жизнь. А как точно, до мельчайших деталей выверена карнавальная «суматоха» на римской площади, где пляшут многочисленные пьеро, пьеретты, арлекины и коломбины, словно попавшие сюда из балетов начала прошлого века. Заразительные танцы этих персонажей уличных итальянских праздников – обаятельны, темпераментны, не по-площадному изысканны и служат живописным фоном для решающих событий судеб главных героев: прячущихся в толпе Катарины и Диаволино, блуждающего в поисках любимой Сальватора, прибывающих на бутафорской золоченой ладье со статуей Фортуны на носу, Герцога Альбано и Флоринды, осыпающих толпу монетами. К тому же участники карнавала мимически сопереживают героям во всех трех финалах. Особенно это относится к первому и второму, трагическому и драматическому, и к пьеро и пьереттам, смыкающих друг друга в печальных объятиях. Пантомима, очищенная от многовековых штампов и наслоений, внятная, какая-то очень легкая и образная, занимает здесь существенное место, соразмерное танцевальной партитуре.
В спектакле Бодрова и Малхасянц вообще все идеально пропорционально: классический и характерный танец, соло, па-де-де и массовые танцы, романтические и комические эпизоды, оформление, навеянное картинами самого Сальватора Роза и полотнами его современников, и по-имперски богатые костюмы, деликатно не выпирающие своей роскошью. Все выверено и доведено до совершенства. И, конечно же, танец слаженного кордебалета, корифеев и отличных солистов. Блистательна, технична и артистична, настоящая прима – Елена Свинко (Катарина), изыскано романтичен, истинный балетный принц, а здесь – немного не от мира сего художник Роза – Юрий Кудрявцев, дерзкий отважный мачо, обладающий великолепным прыжком, Георгий Болсуновский (Диаволино). Хороши все.
И не удивительно, что балет как нельзя органично вписался в золото и бархат Исторической сцены Большого театра, где, судя по всему, заблистал новыми гранями.
Столичному зрителю сибиряки представили три премьеры уходящего сезона – два оперных спектакля «Дон Жуан, или Наказанный распутник» Моцарта, «Лакме» Делиба и балет «Катарина, или Дочь разбойника» Пуни. Два последних названия – из разряда редко идущих в России, а «Катарина, или Дочь разбойника» в XX веке и вовсе не ставилась по причине утери хореографической партитуры.
Так что спектакль красноярцев вернул к жизни забытый более чем на столетие романтический балет, в центре которого одна из самых загадочных и интригующих фигур в европейской художественной культуре нового времени – итальянский художник, поэт, музыкант и философ XVII века Сальватор Роза, чье имя окутано легендами. В Англии в начале ХIХ вокруг его имени начал складываться настоящий культ. Поэтому не удивительно, что именно в Лондоне 3 мая 1846 года на сцене Королевском театра началась история балета «Катарина, или Дочь разбойника», поставленного выдающимся хореографом и либреттистом Жюлем Перро. В России спектакль появился через три года, в 1849-м году на сцене Большого театра в Петербурге (таким было первое название Мариинского театра). Над постановкой работал сам автор. А годом позже спектакль был перенесен на сцену Большого театра, но уже московского.
В театре имени Хворостовского над масштабным просветительским проектом помимо команды постановщиков (хореографы Сергей Бобров и Юлиана Малхасянц, дирижер-постановщик Иван Великанов, художник-постановщик Альона Пикалова, художник по костюмам Елена Зайцева, художник по свету Руслан Майоров) работала целая группа исследователей и консультантов, в которую вошли музыковед Елена Черемных и балетовед Ольга Федорченко. За оркестровую реконструкцию отвечал музыкальный критик, композитор и редактор Петр Поспелов, а консультантом выступил один из главных отечественных специалистов по балетным реставрациям хореограф Юрий Бурлака.
В результате работы многочисленного творческого коллектива родился стройный и цельный спектакль, в котором счастливо сошлось все – сюжет, музыка, хореография, оформление, костюмы, свет.
Сергей Бобров и Юлиана Малхасянц взяли за основу либретто Шарля Перро, своей «крутостью» вполне могущее посоперничать с голливудскими блокбастерами. Чего там только нет – и любовные страсти, и измены, и клятвы, и обманы, и переодевания, и погони, и перестрелки, и бои на саблях, и смертный приговор, и тюремные застенки, и буйство итальянского карнавала во всей красе…
Согласно либретто, блуждая в Абруццких горах в поисках сюжетов и пейзажей Роза встречается с бандитской шайкой и влюбляется в ее предводительницу Катарину. Но… у него есть соперник, отважный разбойник по имени Диаволино, появляющийся в окружении сотоварищей с награбленными драгоценностями и взятым в плен офицером, у которого приказ на арест Катарины. Желая доказать представителю властей, что она и ее отряд не просто бандиты, а настоящая армия, девушка выстраивает своих «амазонок» в шеренгу, и они демонстрируют свое воинское искусство. Но тут раздаются выстрелы, появляются солдаты, разбойники вступают с ними в жестокую схватку. Катарине и Диаволино удается бежать благодаря тому, что Роза рубит мост, но сам получает ранение.
Беглецы спасаются в таверне, Катарина переодевается служанкой, а Диаволино, опоив юного пажа герцога Альбано, который должен подготовить приход в питейное заведение своего хозяина, облачается в его костюм. В этой картине собираются практически все действующие лица – Альбано, покровительствующий Сальваторе, сам раненый художник, его невеста Флоринда, все тот же офицер и солдаты, взявшие в плен разбойников.
Катарина и Диаволино решают освободить арестованных товарищей. Для этого она отвлекает танцами присутствующих, а он избавляет разбойников от уз. И тут офицер узнает Катарину, но она ускользает с помощью Сальваторе, с первой же минуты узнавшим переодетою служанкой возлюбленную. Диаволино тоже удается бежать. В этой сцене много по-настоящему смешного и остроумного. Чего только стоит комический дуэт, на протяжении которого Диаволино с виртуозной ловкостью раздевает пажа.
В дальнейшем действие переходит в лирико-драматический план. В мастерской Сальватора, где укрывается ставшая его музой Катарина, царит творческая атмосфера, натурщицы в лучших традициях романтического балета, скользят по мастерской, образуя изысканные композиции и живые картины. Появляется Альбано в сопровождении охваченной ревностью Флоринды. Она узнает соперницу и доносит на нее. Приходят солдаты, арестовывают Катарину и заключают в тюрьму, где ей зачитывают смертный приговор. Но ее спасает проникший в камеру через окно под потолком Диаволино. Выбравшись на улицу, беглецы смешиваются с карнавальной толпой на одной их площадей Рима.А дальше … либретто предлагает три финала. Трагический по лондонской версии Жюля Перро. Драматический, как в Санкт-Петербургском Большом театре. И счастливый – по более поздней версии 1888 года Энрико Чекетти в Мариинском театре.
Согласно первому, Катарина погибает, пытаясь разнять дерущихся из-за нее Диаволино и Сальватора. Во втором варианте в поединке погибает Диаволино, а Катарину узнает и арестовывает все тот же зловредный офицер. Но тут появляется терзаемая муками совести Флоринда, выпросившая через герцога Альбано у властей помилование для Катарины. А та, в порыве благородства, отказывают Сальватору, соединяя его руку с рукой своей спасительницы. Сама же – уходит с процессией кающихся, чтобы посвятить жизнь раскаянию и молитве. И, наконец, счастливый. Поединок между Сальваторе и Диаволино заканчивается примирением. Катарину все ж таки арестовывают. Но тут появляется Альбано с приказом об освобождении девушки и благославляет влюбленных, а сам соединяется с Флориндой.
В Красноярском театре танцуют все три финала. Танцуют серьезно и при этом глядя на романтические страсти слегка отстранено, чуть-чуть ироничным взглядом современного человека. Спектакль вообще, как тонкой вуалью, окутан ностальгическим флером и в то же время – абсолютно современен во всех своих составляющих.
«Катарина, или Дочь разбойника» Боброва и Малхасянц – это роскошное гран па в первом акте, россыпь разнообразных соло, дуэтов, па-де-труа, па д’аксьонов во всем многообразии форм классического балета и богатстве его вакобуляра. Но все это хореографическое пиршество несет последовательную сюжетную функцию и отражает взаимоотношения героев, выписанных здесь предельно тщательно и образно.
Первая встреча Сальватора и Катарины, чье появление с ружьем на перевес необычайно эффектно, своей эмоциональной точностью и лаконичностью напоминает встречу заглавной героини балета Кеннета Макмиллана «Манон» и Кавалера де Грие, когда при случайном столкновении их словно пронзает током. Необычайно выразительно и па-де-труа Катарины, Сальватора и Диаволино, лучше любых слов высвечивающее отношения этой троицы. В сцене в таверне, разнообразной музыкально и танцевально, великолепно подано противостояние двух соперниц. Катарина, в которой теперь сложно узнать дерзкую, самоуверенную предводительницу бандитов, сливается в нежнейшем, богатом тончайшими нюансами и оттенками дуэте с Роза, а затем танцует лирическую вариацию с мандолиной. Задетая невниманием жениха, Флоринда отвечает ярким темпераментным танцем с кастаньетами, завершая его прыжком на стол. Апогея этот дамский поединок достигает в дуэте соперниц, готовых вцепиться друг другу в волосы.
Не менее живописны и массовые танцы. В первой картине, когда разбойницы-амазонки демонстрируют свое владение оружием, помимо стройности и безупречности танца, восхищают ловкость, мастерство и изящество, с каким артистки кордебалета манипулируют ружьями, перебрасывая их с плеча на плечо, как будто занимались этим всю жизнь. А как точно, до мельчайших деталей выверена карнавальная «суматоха» на римской площади, где пляшут многочисленные пьеро, пьеретты, арлекины и коломбины, словно попавшие сюда из балетов начала прошлого века. Заразительные танцы этих персонажей уличных итальянских праздников – обаятельны, темпераментны, не по-площадному изысканны и служат живописным фоном для решающих событий судеб главных героев: прячущихся в толпе Катарины и Диаволино, блуждающего в поисках любимой Сальватора, прибывающих на бутафорской золоченой ладье со статуей Фортуны на носу, Герцога Альбано и Флоринды, осыпающих толпу монетами. К тому же участники карнавала мимически сопереживают героям во всех трех финалах. Особенно это относится к первому и второму, трагическому и драматическому, и к пьеро и пьереттам, смыкающих друг друга в печальных объятиях. Пантомима, очищенная от многовековых штампов и наслоений, внятная, какая-то очень легкая и образная, занимает здесь существенное место, соразмерное танцевальной партитуре.В спектакле Бодрова и Малхасянц вообще все идеально пропорционально: классический и характерный танец, соло, па-де-де и массовые танцы, романтические и комические эпизоды, оформление, навеянное картинами самого Сальватора Роза и полотнами его современников, и по-имперски богатые костюмы, деликатно не выпирающие своей роскошью. Все выверено и доведено до совершенства. И, конечно же, танец слаженного кордебалета, корифеев и отличных солистов. Блистательна, технична и артистична, настоящая прима – Елена Свинко (Катарина), изыскано романтичен, истинный балетный принц, а здесь – немного не от мира сего художник Роза – Юрий Кудрявцев, дерзкий отважный мачо, обладающий великолепным прыжком, Георгий Болсуновский (Диаволино). Хороши все.
И не удивительно, что балет как нельзя органично вписался в золото и бархат Исторической сцены Большого театра, где, судя по всему, заблистал новыми гранями.
