Сильвия Гиллем - комета мирового современного танца, доказавшая грандиозность жанра как искусства и как идеи. Во многом благодаря ей танцевальный модерн, родившийся в Америке в начале 20 века, сегодня окончательно признан и уважаем в балетной среде, долго воспринимавшей «современщиков» как нахалов и незаконных наследников.
Став звездой и узаконив это понятие в прежде узконишевом жанре, выступая дико много, Гиллем сохраняет тело гимнастки и прима-балерины: всемогущее, поджарое, атлетичное: длинные бедра, невероятный размах ног и рук, дышащая спина, «включенное» лицо. Девчонка в жизни, Брунгильда на сцене. Ее кажущееся скольжение по лучшим сценам мира продумано судьбой и великой любовью к труду; все гении хотят питаться друг от друга. Любимица Рудольфа Нуриева, Гиллем танцевала в Парижской опере Джульетту, Золушку, Китри в нуриевских балетах. Любимица Мориса Бежара, в его балетах Гиллем была главной в «Болеро», «Весне священной», Елизаветой Австрийской в бежаровском куртуазном костюмном балете «Сисси, императрица-анархистка», сочиненном специально для нее. В нем Гиллем порывает с классическим балетом, а он все равно живет в ее теле, в каждом движении она держит стальной апломб и одновременно погружается в стихию современного танца, всегда требующей от «балетных» перестройки мозгов и самостоятельного мышления. Для Гиллем, чей нрав соответствует званию «императрица-анархистка», стихия современного танца стала возможностью доказать себе и миру, что в нем может раскрыться свободомыслящая балерина («evidence» - доказательство, Evidenсia – так называется самый известный фильм о Гиллем).
Сочетание силы и плавности. Уверенное и точное окончание танцевальных фраз. Искренность и продуманность танцевальной речи. Всеобъемлющая простота. О Гиллем можно писать слогом рекламы швейцарских часов: точность механизма, аристократичный и мощный корпус – недаром спонсор нынешнего выступления на Чеховском фестивале выступает Rolex. Выступления Гиллем вовлекают в водоворот тайны движения еще и потому, что она всегда исследует только тот танец, который ее интересует сегодня и еще таит в себе хоть какую-то загадку.
В каждой программе, показывая свой многооктавный диапазон, балерина открывает зрителям их личные вселенные. Так, в программе 2009 года на «Золотой маске» в соло Two Гиллем производила впечатление великолепного киборга, пневматичного, мощного, а в дуэте Push с Расселом Малифантом рассказывала о том, что даже киборг может быть укрощен музыкой и мужчиной. В Push металл ее тела плавился и растекался, по сцене лилась река сияющей стали, льнущей к охлаждающей воде мужской партии Малифанта.
В программе одноактных балетов гениев танцевальной мысли Уильяма Форсайта, Матса Эка и Иржи Килиана «За 6000 миль» на Чеховском фестивале-2013 смешная девчонка века стали и сверхскоростей снова воплощает миры очень разных гениев. Гиллем, как Эк, Форсайт и Килиан, начинала с классического балета. Когда-то танцовщики, Форсайт, Эк и Килиан ушли в балетмейстерство: Килиан познал возможности абстрактного танца и пластического сюрреализма, Форсайт в хореографии подошел к пределам безумия гениального математика танца. Эк стал грандиозным лириком и сатириком: ну кто бы еще так придумал марш домохозяек в легендарной «Квартире»?
Дуэт 27’52 Иржи Килиана, сочиненный для труппы NDT II 11 лет назад, исполняют танцовщики NDT Лукаш Тимулак и в очередь Аурелия Кайла и Наташа Навотна, стремительные, легкие, точные и очень близкие Гиллем по духу и манере исполнения – они также требовательны к себе, стремятся к вечно недоступному совершенному танцу, который рождается и умирает в па их танца. В дуэте Bye Матса Эка Гиллем играет с теневым зеркалом, из которого выходит в пространство сцены для бесконечных замысловатых и причудливых безумств и в которое покорно и радостно уходит, когда жители зеркала, множество зрителей, зовут ее обратно – она работает для них и все ее творчество принадлежит людям. В дуэте Rearray Уильяма Форсайта, что можно перевести как «Перестройка», Гиллем чертит ни на что не похожую архитектуру хореографии Форсайта, с которым они понимают друг друга с полуслова уже 20 лет, и строят вместе воздушные замки хореографии будущего. Партнер Гиллем в Rearray, этуаль Парижской Оперы Николя Ле Риш не первый год работает с балериной и трудно сегодня представить оправу для нее удачней.
Фигурирует Ле Риш и в фильме «На краю» Франсуаз Ха Ван (2009), ставшим одним из лучших кинопортретов балерины. В фильме много времени посвящено не только перелетам, закулисному тремору и репетициям на износ, но и прогулкам. Гиллем смотрит на водопады, бродит вдоль океана, улыбается солнцу. Монтажные стыки подчеркивают, что точность ее танца неумолима, как природные циклы. Лейтмотив жизни великой балерины лаконично обозначен кадром положенных на переднюю панель машины великолепных ног в смешных носках с пальцами. Пальцы тянутся и шевелятся, как щупальца волшебного животного, о чьем нападении мы мечтаем.
Став звездой и узаконив это понятие в прежде узконишевом жанре, выступая дико много, Гиллем сохраняет тело гимнастки и прима-балерины: всемогущее, поджарое, атлетичное: длинные бедра, невероятный размах ног и рук, дышащая спина, «включенное» лицо. Девчонка в жизни, Брунгильда на сцене. Ее кажущееся скольжение по лучшим сценам мира продумано судьбой и великой любовью к труду; все гении хотят питаться друг от друга. Любимица Рудольфа Нуриева, Гиллем танцевала в Парижской опере Джульетту, Золушку, Китри в нуриевских балетах. Любимица Мориса Бежара, в его балетах Гиллем была главной в «Болеро», «Весне священной», Елизаветой Австрийской в бежаровском куртуазном костюмном балете «Сисси, императрица-анархистка», сочиненном специально для нее. В нем Гиллем порывает с классическим балетом, а он все равно живет в ее теле, в каждом движении она держит стальной апломб и одновременно погружается в стихию современного танца, всегда требующей от «балетных» перестройки мозгов и самостоятельного мышления. Для Гиллем, чей нрав соответствует званию «императрица-анархистка», стихия современного танца стала возможностью доказать себе и миру, что в нем может раскрыться свободомыслящая балерина («evidence» - доказательство, Evidenсia – так называется самый известный фильм о Гиллем).
Сочетание силы и плавности. Уверенное и точное окончание танцевальных фраз. Искренность и продуманность танцевальной речи. Всеобъемлющая простота. О Гиллем можно писать слогом рекламы швейцарских часов: точность механизма, аристократичный и мощный корпус – недаром спонсор нынешнего выступления на Чеховском фестивале выступает Rolex. Выступления Гиллем вовлекают в водоворот тайны движения еще и потому, что она всегда исследует только тот танец, который ее интересует сегодня и еще таит в себе хоть какую-то загадку.
В каждой программе, показывая свой многооктавный диапазон, балерина открывает зрителям их личные вселенные. Так, в программе 2009 года на «Золотой маске» в соло Two Гиллем производила впечатление великолепного киборга, пневматичного, мощного, а в дуэте Push с Расселом Малифантом рассказывала о том, что даже киборг может быть укрощен музыкой и мужчиной. В Push металл ее тела плавился и растекался, по сцене лилась река сияющей стали, льнущей к охлаждающей воде мужской партии Малифанта.
В программе одноактных балетов гениев танцевальной мысли Уильяма Форсайта, Матса Эка и Иржи Килиана «За 6000 миль» на Чеховском фестивале-2013 смешная девчонка века стали и сверхскоростей снова воплощает миры очень разных гениев. Гиллем, как Эк, Форсайт и Килиан, начинала с классического балета. Когда-то танцовщики, Форсайт, Эк и Килиан ушли в балетмейстерство: Килиан познал возможности абстрактного танца и пластического сюрреализма, Форсайт в хореографии подошел к пределам безумия гениального математика танца. Эк стал грандиозным лириком и сатириком: ну кто бы еще так придумал марш домохозяек в легендарной «Квартире»?
Дуэт 27’52 Иржи Килиана, сочиненный для труппы NDT II 11 лет назад, исполняют танцовщики NDT Лукаш Тимулак и в очередь Аурелия Кайла и Наташа Навотна, стремительные, легкие, точные и очень близкие Гиллем по духу и манере исполнения – они также требовательны к себе, стремятся к вечно недоступному совершенному танцу, который рождается и умирает в па их танца. В дуэте Bye Матса Эка Гиллем играет с теневым зеркалом, из которого выходит в пространство сцены для бесконечных замысловатых и причудливых безумств и в которое покорно и радостно уходит, когда жители зеркала, множество зрителей, зовут ее обратно – она работает для них и все ее творчество принадлежит людям. В дуэте Rearray Уильяма Форсайта, что можно перевести как «Перестройка», Гиллем чертит ни на что не похожую архитектуру хореографии Форсайта, с которым они понимают друг друга с полуслова уже 20 лет, и строят вместе воздушные замки хореографии будущего. Партнер Гиллем в Rearray, этуаль Парижской Оперы Николя Ле Риш не первый год работает с балериной и трудно сегодня представить оправу для нее удачней.
Фигурирует Ле Риш и в фильме «На краю» Франсуаз Ха Ван (2009), ставшим одним из лучших кинопортретов балерины. В фильме много времени посвящено не только перелетам, закулисному тремору и репетициям на износ, но и прогулкам. Гиллем смотрит на водопады, бродит вдоль океана, улыбается солнцу. Монтажные стыки подчеркивают, что точность ее танца неумолима, как природные циклы. Лейтмотив жизни великой балерины лаконично обозначен кадром положенных на переднюю панель машины великолепных ног в смешных носках с пальцами. Пальцы тянутся и шевелятся, как щупальца волшебного животного, о чьем нападении мы мечтаем.
