Первой премьерой юбилейного сезона в ТЮЗа им. Брянцева стала «Антигона» Александра Морфова. Болгарский режиссер уже ставил здесь «Ромео и Джульетту» и в новой работе продолжает изучение темы свободы проявления личности, узости мышления власти, а заодно и переосмысляет жанр древнегреческой трагедии. Хор и оркестр, греческое сиртаки и джаз, туники и офисные костюмы, сандали и кеды, золотые венки и дреды рисуют древние Фивы, а может – один из современных городов.
Литературной базой для спектакля стали две пьесы – Софокла и Жана Ануя. Компилируя текст и импровизируя, режиссер приходит к своей интерпретации событий. Он продолжает анализ античного сюжета, сделанный Ануем, размышлявшим о механизмах построения жанра трагедии, и усугубляет впечатление спектакля в спектакле, отстраненности высказывания. Резвящаяся на полянке семья царя Эдипа вместе с Минотавром и Вакхом, смертельная схватка братьев Полиника и Этеокла за трон, царь Креон, наслаждающийся первыми минутами осознания своей власти – все эти сюжеты иллюстрируют греческий миф под аккомпанемент Корифеев Оркестра и Хора.
Корифей Хора (Кузьма Стомаченко) и Корифей Оркестра (Максим Подзин) – проводники истории. Именно благодаря им возникает ощущение рамки в спектакле: герои являются носителями авторской мысли, созидателями как смысловой, так и музыкальной истории. Стомаченко, знакомя с древней Элладой, обращает внимание на то, что при легкости начала истории конец будет исключительно трагичным. Артист умело управляет зрительским вниманием и делает важные акценты, обаятельно и со знанием дела. Подзин профессионально играет на гитаре, а иногда и поет, добавляя иронической ноты в высокий сюжет. Эта тема важна для режиссера: юмор просыпается в самых неожиданных местах. В финале на томящуюся Антигону будут смотреть все персонажи трагедии, а заодно и создатели спектакля, небрежно закидывая в рот попкорн. Зрителю предоставляется возможность взглянуть на себя со стороны и увидеть, как сильно его желание накала страстей, оголенных эмоций и острого сюжета. Жажда зрелищ поглощает человека: ничего не изменилось с античных времен.
Сценическая площадка Семена Пастуха мобильна: огромная мраморная библиотека, где проходит основное действие, оказывается порталом в миф, а иногда и гробницей смысла, и клеткой для персонажей. Антигона пытается выйти за пределы дворца, социального положения и закона. Она всегда смотрит сверху вниз – или стоя на высокой лестнице, размышляет о счастье, или встречает рассвет на стенах замка или признается в любви, сидя на белоснежном коне. Ее жаркое стремление добраться до вершины смысла, максимальной точки правды или чувства заранее обречено на провал, но это не останавливает героиню. Цель и процесс познания становится важнее, ценность собственной жизни нивелируется. Предать тело брата земле – вопрос веры в непогрешимость собственного слова, умения противостоять общественному мнению и закону. Ее максималистские речи всегда искренни и суровы, но она отнюдь не ребенок. Антигона не хочет бытового счастья, не хочет жить как все, не хочет смиряться и выбирать золотую середину. Существуют такие люди, для которых миг правды слаще множества лет жизни: они цельны в своей идее и реализуются в ней.
Антигона Анны Слынько – нещадно сражающаяся за право быть собой. Ее ведут эмоции, интуиция: совершение обряда над телом брата – самый яркий способ проявить чувство любви к другому человеку. Со своей героиней актриса проходит длинный путь вглубь себя. Слынько играет трезвомыслящую, уверенную девушку, которая заражена бациллой правды. Она – Гамлет в женском обличье и идет до конца, защищая свои убеждения. Но страх смерти не чужд Антигоне, поэтому стражникам с трудом удается расцепить страстный комок из впившихся друг в друга сестер. Как и братья, павшие в поединке и насмерть вцепившиеся друг в друга, они – единое целое, один комок любви и ненависти, одна семья, проклятая богами.
Высокое и низкое, трагедия и комедия сталкиваются в течение всего спектакля. Комедия рождается в лице сестры Исмены, а иногда и Креона. Им близки все человеческие страсти, они – оппортунисты, думающие о будущем и пытающиеся извлекать блага из настоящего. Исмена раскрывается через внешнюю привлекательность, трусость: она не решается помочь сестре в осуществлении её замысла, потому что исключительно дорожит собой. Исмену играет Анна Мигицко: в ее исполнении это послушная куколка, на которую выпал рок «красавицы». Но страсти кипят и в ее душе: отвергнутая женихом, оставшаяся последним живым членом семьи, она исполняет свой танец исковерканной жизни пронзительно и безумно.
Образ Креона раскрыт подробно и многоступенчато. Он наслаждается властью, не слышит никого кроме себя и во всем видит промыслы врагов. Креон ставит закон, придуманный им самим, превыше всего: это – его правда и образ мыслей. Он сам загоняет себя в клетку государственной несвободы. Боясь нарушения законов и проявления индивидуальности, правитель пытается спасти и обратить в свою веру Антигону. Борис Ивушин играет Креона логичным, по натуре не злым, но вспыльчивым и властным человеком. Он – раб ситуации, человек, который не может принимать самостоятельные решения без оглядки на других. Этим он отличается от своего сына Хемона, являющегося последователем Антигоны и вступающего с ним в прямой конфликт. В его образе – надежда на то, что за одним человеком встанут другие и пойдут против тирании и деспотизма. Дмитрий Хасанов (первая роль артиста в ТЮЗе) играет искреннего, сильного и умеющего любить персонажа, для которого в Антигоне заключена вся правда жизни.
Один из типичных представителей государственной машины – Стражник в исполнении Константина Федина. С тонким юмором сделанная роль рисует страх ограниченного человека перед властью, понимание зависимости своего положения, попытку достучаться до царя. Маленькая деталь – салютование рукой – подчеркивает всю показную напыщенность и пустоту власти. Стражники являются исполнителями чужой воли, неразумным стадом, без которого невозможна монархия. Им невдомек высокие идеалы Антигоны: они – кривое зеркало Креона и Исмены, только их жизнь ограничивается попойками и размышлениями о повышении жалования.
Кульминационной сценой становится диалог Креона и пойманной на месте преступления Антигоны. Здесь происходит слом точки зрения Антигоны, и важным оказывается не ее желание похоронить брата, а невозможность жить в рамках установленных правил. Умение приспосабливаться и лицемерить претит Антигоне, привыкшей поступать согласно велению сердца. Это яркое желание правды и полноты бытия пронизывает премьерный весь спектакль Александра Морфова, провозглашающий необходимость быть собой.
Литературной базой для спектакля стали две пьесы – Софокла и Жана Ануя. Компилируя текст и импровизируя, режиссер приходит к своей интерпретации событий. Он продолжает анализ античного сюжета, сделанный Ануем, размышлявшим о механизмах построения жанра трагедии, и усугубляет впечатление спектакля в спектакле, отстраненности высказывания. Резвящаяся на полянке семья царя Эдипа вместе с Минотавром и Вакхом, смертельная схватка братьев Полиника и Этеокла за трон, царь Креон, наслаждающийся первыми минутами осознания своей власти – все эти сюжеты иллюстрируют греческий миф под аккомпанемент Корифеев Оркестра и Хора.
Корифей Хора (Кузьма Стомаченко) и Корифей Оркестра (Максим Подзин) – проводники истории. Именно благодаря им возникает ощущение рамки в спектакле: герои являются носителями авторской мысли, созидателями как смысловой, так и музыкальной истории. Стомаченко, знакомя с древней Элладой, обращает внимание на то, что при легкости начала истории конец будет исключительно трагичным. Артист умело управляет зрительским вниманием и делает важные акценты, обаятельно и со знанием дела. Подзин профессионально играет на гитаре, а иногда и поет, добавляя иронической ноты в высокий сюжет. Эта тема важна для режиссера: юмор просыпается в самых неожиданных местах. В финале на томящуюся Антигону будут смотреть все персонажи трагедии, а заодно и создатели спектакля, небрежно закидывая в рот попкорн. Зрителю предоставляется возможность взглянуть на себя со стороны и увидеть, как сильно его желание накала страстей, оголенных эмоций и острого сюжета. Жажда зрелищ поглощает человека: ничего не изменилось с античных времен. Сценическая площадка Семена Пастуха мобильна: огромная мраморная библиотека, где проходит основное действие, оказывается порталом в миф, а иногда и гробницей смысла, и клеткой для персонажей. Антигона пытается выйти за пределы дворца, социального положения и закона. Она всегда смотрит сверху вниз – или стоя на высокой лестнице, размышляет о счастье, или встречает рассвет на стенах замка или признается в любви, сидя на белоснежном коне. Ее жаркое стремление добраться до вершины смысла, максимальной точки правды или чувства заранее обречено на провал, но это не останавливает героиню. Цель и процесс познания становится важнее, ценность собственной жизни нивелируется. Предать тело брата земле – вопрос веры в непогрешимость собственного слова, умения противостоять общественному мнению и закону. Ее максималистские речи всегда искренни и суровы, но она отнюдь не ребенок. Антигона не хочет бытового счастья, не хочет жить как все, не хочет смиряться и выбирать золотую середину. Существуют такие люди, для которых миг правды слаще множества лет жизни: они цельны в своей идее и реализуются в ней. Антигона Анны Слынько – нещадно сражающаяся за право быть собой. Ее ведут эмоции, интуиция: совершение обряда над телом брата – самый яркий способ проявить чувство любви к другому человеку. Со своей героиней актриса проходит длинный путь вглубь себя. Слынько играет трезвомыслящую, уверенную девушку, которая заражена бациллой правды. Она – Гамлет в женском обличье и идет до конца, защищая свои убеждения. Но страх смерти не чужд Антигоне, поэтому стражникам с трудом удается расцепить страстный комок из впившихся друг в друга сестер. Как и братья, павшие в поединке и насмерть вцепившиеся друг в друга, они – единое целое, один комок любви и ненависти, одна семья, проклятая богами. Высокое и низкое, трагедия и комедия сталкиваются в течение всего спектакля. Комедия рождается в лице сестры Исмены, а иногда и Креона. Им близки все человеческие страсти, они – оппортунисты, думающие о будущем и пытающиеся извлекать блага из настоящего. Исмена раскрывается через внешнюю привлекательность, трусость: она не решается помочь сестре в осуществлении её замысла, потому что исключительно дорожит собой. Исмену играет Анна Мигицко: в ее исполнении это послушная куколка, на которую выпал рок «красавицы». Но страсти кипят и в ее душе: отвергнутая женихом, оставшаяся последним живым членом семьи, она исполняет свой танец исковерканной жизни пронзительно и безумно.Образ Креона раскрыт подробно и многоступенчато. Он наслаждается властью, не слышит никого кроме себя и во всем видит промыслы врагов. Креон ставит закон, придуманный им самим, превыше всего: это – его правда и образ мыслей. Он сам загоняет себя в клетку государственной несвободы. Боясь нарушения законов и проявления индивидуальности, правитель пытается спасти и обратить в свою веру Антигону. Борис Ивушин играет Креона логичным, по натуре не злым, но вспыльчивым и властным человеком. Он – раб ситуации, человек, который не может принимать самостоятельные решения без оглядки на других. Этим он отличается от своего сына Хемона, являющегося последователем Антигоны и вступающего с ним в прямой конфликт. В его образе – надежда на то, что за одним человеком встанут другие и пойдут против тирании и деспотизма. Дмитрий Хасанов (первая роль артиста в ТЮЗе) играет искреннего, сильного и умеющего любить персонажа, для которого в Антигоне заключена вся правда жизни.
Один из типичных представителей государственной машины – Стражник в исполнении Константина Федина. С тонким юмором сделанная роль рисует страх ограниченного человека перед властью, понимание зависимости своего положения, попытку достучаться до царя. Маленькая деталь – салютование рукой – подчеркивает всю показную напыщенность и пустоту власти. Стражники являются исполнителями чужой воли, неразумным стадом, без которого невозможна монархия. Им невдомек высокие идеалы Антигоны: они – кривое зеркало Креона и Исмены, только их жизнь ограничивается попойками и размышлениями о повышении жалования.Кульминационной сценой становится диалог Креона и пойманной на месте преступления Антигоны. Здесь происходит слом точки зрения Антигоны, и важным оказывается не ее желание похоронить брата, а невозможность жить в рамках установленных правил. Умение приспосабливаться и лицемерить претит Антигоне, привыкшей поступать согласно велению сердца. Это яркое желание правды и полноты бытия пронизывает премьерный весь спектакль Александра Морфова, провозглашающий необходимость быть собой.
