В октябре исполняется 35 лет, как Марк Варшавер является директором легендарного «Ленкома». О его родном театре мы и ведем наш разговор.
– Марк Борисович, свой путь в театре вы начинали актером. Помогает ли вам это держать в руках такой театр, как «Ленком», с его уникальным собранием талантов?
– Я считаю, что руководителем театра в широком смысле может быть только человек, прошедший актерскую школу. Человек, сам испытавший все чаяния и отчаяния артиста.
Но, честно говоря, мне помогает не только первая профессия. Знал бы я, когда учился в музыкальном училище по классу фортепиано, как мне это потом пригодится. В Горьковском театральном училище у нас была удивительный педагог по изобразительному искусству. Она нещадно ставила мне двойки до тех пор, пока я не начал относиться к ее предмету серьезно, но истинную цену полученных от нее знаний я тоже оценил не сразу.
Между прочим, меня с третьего курса отчислили и восстановили только через год. Я каждую пятницу садился вечером в поезд и ехал в Москву – смотреть спектакли. Возвращался к утру понедельника, так что все субботние занятия пропускал. Когда выяснилось, что я не только сам уезжаю, но и регулярно подбиваю на это друзей, терпение у администрации лопнуло. Ну, и уж если перечислять «мои университеты», то как же не вспомнить ГИТИС, где организацию театрального дела нам преподавали весьма и весьма основательно.
Мой друг Юрий Матвеевич Орлов, заведующий кафедрой в родном институте, много лет приглашал меня преподавать. Я не иду осознанно, потому что считаю, что преподаванию надо отдавать всего себя, как это делали наши педагоги, а я не могу оставить театр, которому служу 35 лет. Наше огромное здание я знаю до миллиметра. И это не просто «дом», а уникальный памятник архитектуры со 110-летней историей – здесь некогда размещалось Купеческое собрание.
– Обитать в таком здании, наверное, очень непросто?
– Безусловно. Поддерживать его в надлежащем состоянии задача крайне сложная, поскольку это историческая ценность. Каждый, даже самый маленький ремонт требует согласования с Департаментом культурного наследия. И каждый раз по завершении работ его глава Александр Кибовский лично осматривает каждый уголок. Этим летом мы практически завершили длившийся не один год ремонт театра. То, что можно восстановить – восстанавливаем, там, где есть утраты – воспроизводим максимально близко к подлиннику. Скоро нам изготовят последний комплект для малой сцены и окружающих ее помещений, и исторический облик театра будет законченным. Мы полностью переоборудовали всю постановочную часть, сцену, цеха, вентиляцию, а это – ни много ни мало более полутора тысяч квадратных метров площади. Пару лет назад мы даже пошли на потерю 240 мест в зале, увеличив расстояния между рядами, чтобы зрителям было комфортно.
– Сегодня многим театрам, запуская очередную премьеру, приходится экономить каждую копейку. Ленкомовские же постановки всегда покоряют масштабами и яркостью. Как вам это удается?
– За счет взаимовыгодного сотрудничества. Одиннадцать лет назад в Москву из Штатов приехал мой друг, бывший в свое время главным администратором Театра на Таганке, и мы за некруглым столом обсудили варианты сотрудничества. Вот с тех пор «Ленком» получает от Департамента культуры города Москвы средства только на зарплату и коммунальные платежи. Остальное мы зарабатываем сами при поддержке продюсерской компании «Мкаяна и Кулиса». Каждый год мы выпускаем два спектакля без привлечения финансирования от департамента культуры. На внебюджетные средства мы делаем капитальные возобновления старых спектаклей, ремонт театра, обновляем радио- и электронное оборудование. На них же мы в Салтыковке, на месте пришедших в ветхость старых дач возвели для сотрудников комплекс отдыха: четыре четырехквартирных дома – 16 двухкомнатных квартир, приспособленных для отдыха круглый год, – с газом, отоплением, водой и прочими удобствами, полностью оснащенные и обставленные. С 1 июля там отдыхают наши сотрудники, в первую очередь семьи, где есть маленькие дети.
– В «Ленкоме» царят мир и согласие: Марк Анатольевич не устает повторять, что вы не только единомышленники, но и друзья, а между тем во многих театрах противостояние директора и худрука уже воспринимается чуть ли не нормой.
– Как-то мы возвращались с гастролей в Германии, и суровый таможенник спросил кого-то из наших сотрудников, есть ли у него «марки» (в смысле – валюта). Он, не задумываясь, ответил – да, два. Ну, а если серьезно, мне повезло, что жизнь уготовила мне встречу с такой уникально личностью, как Захаров. Он принадлежит к той когорте титанов – Товстоногов, Эфрос, Гончаров, Любимов, Плучек – от которой сегодня почти никого не осталось. У нас не бывает конфликтов потому, что я работаю «на режиссера». В этом году исполнилось 40 лет, как Марк Анатольевич радует нас своими спектаклями. Мне никогда и в голову не приходило «соперничать» с Захаровым. Фигуре такого масштаба я готов служить 25 часов в сутки. Я приезжаю сюда в 9 утра и могу уехать далеко за полночь. Театр – наш дом, наша жизнь.
– Театр меняется, как любой живой организм. Что осталось в «Ленкоме» неизменным и что изменилось?
– Неизменен главный принцип Захарова – выращивать своих актеров. Опорой нашего театра, его славой являются наши народные артисты – Инна Чурикова, Леонид Броневой, Александр Збруев. Уже которое поколение подряд вырастает на моих глазах и тоже становятся народными артистами – Александра Захарова, Сергей Степанченко, Андрей Соколов, Дмитрий Певцов, Александр Лазарев, Виктор Раков, Александр Сирин, Иван Агапов. Сегодня они уже мастера, наша гордость, а за ними стоит и новая смена. И все они говорят с Захаровым на одном языке. Но главный феномен Захарова, на мой взгляд, в том, что с одной стороны, воспитанные им актеры прекрасно работают с другими режиссерами: недавний пример – Константин Богомолов, очень яркий, талантливый, неординарный режиссер, только что выпустивший у нас «Бориса Годунова». А с другой стороны – те, кто вливается в труппу уже зрелыми мастерами, как, например Виктор Вержбицкий или работающий у нас по контракту Александр Балуев и Игорь Миркурбанов, легко осваиваются в ленкомовской атмосфере.
Главным же изменением я назову экономическую свободу, которая дает нам возможность создавать достойные условия для коллектива, поддерживать технический уровень театра, содержать здание. Теперь мы можем вкладывать силы и средства в будущее нашего театра, ведь девиз нашего Департамента культуры и его руководителя: главное помогать и не мешать!
– Я считаю, что руководителем театра в широком смысле может быть только человек, прошедший актерскую школу. Человек, сам испытавший все чаяния и отчаяния артиста.
Но, честно говоря, мне помогает не только первая профессия. Знал бы я, когда учился в музыкальном училище по классу фортепиано, как мне это потом пригодится. В Горьковском театральном училище у нас была удивительный педагог по изобразительному искусству. Она нещадно ставила мне двойки до тех пор, пока я не начал относиться к ее предмету серьезно, но истинную цену полученных от нее знаний я тоже оценил не сразу.
Между прочим, меня с третьего курса отчислили и восстановили только через год. Я каждую пятницу садился вечером в поезд и ехал в Москву – смотреть спектакли. Возвращался к утру понедельника, так что все субботние занятия пропускал. Когда выяснилось, что я не только сам уезжаю, но и регулярно подбиваю на это друзей, терпение у администрации лопнуло. Ну, и уж если перечислять «мои университеты», то как же не вспомнить ГИТИС, где организацию театрального дела нам преподавали весьма и весьма основательно.
Мой друг Юрий Матвеевич Орлов, заведующий кафедрой в родном институте, много лет приглашал меня преподавать. Я не иду осознанно, потому что считаю, что преподаванию надо отдавать всего себя, как это делали наши педагоги, а я не могу оставить театр, которому служу 35 лет. Наше огромное здание я знаю до миллиметра. И это не просто «дом», а уникальный памятник архитектуры со 110-летней историей – здесь некогда размещалось Купеческое собрание.
– Обитать в таком здании, наверное, очень непросто?
– Безусловно. Поддерживать его в надлежащем состоянии задача крайне сложная, поскольку это историческая ценность. Каждый, даже самый маленький ремонт требует согласования с Департаментом культурного наследия. И каждый раз по завершении работ его глава Александр Кибовский лично осматривает каждый уголок. Этим летом мы практически завершили длившийся не один год ремонт театра. То, что можно восстановить – восстанавливаем, там, где есть утраты – воспроизводим максимально близко к подлиннику. Скоро нам изготовят последний комплект для малой сцены и окружающих ее помещений, и исторический облик театра будет законченным. Мы полностью переоборудовали всю постановочную часть, сцену, цеха, вентиляцию, а это – ни много ни мало более полутора тысяч квадратных метров площади. Пару лет назад мы даже пошли на потерю 240 мест в зале, увеличив расстояния между рядами, чтобы зрителям было комфортно.
– Сегодня многим театрам, запуская очередную премьеру, приходится экономить каждую копейку. Ленкомовские же постановки всегда покоряют масштабами и яркостью. Как вам это удается?
– За счет взаимовыгодного сотрудничества. Одиннадцать лет назад в Москву из Штатов приехал мой друг, бывший в свое время главным администратором Театра на Таганке, и мы за некруглым столом обсудили варианты сотрудничества. Вот с тех пор «Ленком» получает от Департамента культуры города Москвы средства только на зарплату и коммунальные платежи. Остальное мы зарабатываем сами при поддержке продюсерской компании «Мкаяна и Кулиса». Каждый год мы выпускаем два спектакля без привлечения финансирования от департамента культуры. На внебюджетные средства мы делаем капитальные возобновления старых спектаклей, ремонт театра, обновляем радио- и электронное оборудование. На них же мы в Салтыковке, на месте пришедших в ветхость старых дач возвели для сотрудников комплекс отдыха: четыре четырехквартирных дома – 16 двухкомнатных квартир, приспособленных для отдыха круглый год, – с газом, отоплением, водой и прочими удобствами, полностью оснащенные и обставленные. С 1 июля там отдыхают наши сотрудники, в первую очередь семьи, где есть маленькие дети.
– В «Ленкоме» царят мир и согласие: Марк Анатольевич не устает повторять, что вы не только единомышленники, но и друзья, а между тем во многих театрах противостояние директора и худрука уже воспринимается чуть ли не нормой.
– Как-то мы возвращались с гастролей в Германии, и суровый таможенник спросил кого-то из наших сотрудников, есть ли у него «марки» (в смысле – валюта). Он, не задумываясь, ответил – да, два. Ну, а если серьезно, мне повезло, что жизнь уготовила мне встречу с такой уникально личностью, как Захаров. Он принадлежит к той когорте титанов – Товстоногов, Эфрос, Гончаров, Любимов, Плучек – от которой сегодня почти никого не осталось. У нас не бывает конфликтов потому, что я работаю «на режиссера». В этом году исполнилось 40 лет, как Марк Анатольевич радует нас своими спектаклями. Мне никогда и в голову не приходило «соперничать» с Захаровым. Фигуре такого масштаба я готов служить 25 часов в сутки. Я приезжаю сюда в 9 утра и могу уехать далеко за полночь. Театр – наш дом, наша жизнь.
– Театр меняется, как любой живой организм. Что осталось в «Ленкоме» неизменным и что изменилось?
– Неизменен главный принцип Захарова – выращивать своих актеров. Опорой нашего театра, его славой являются наши народные артисты – Инна Чурикова, Леонид Броневой, Александр Збруев. Уже которое поколение подряд вырастает на моих глазах и тоже становятся народными артистами – Александра Захарова, Сергей Степанченко, Андрей Соколов, Дмитрий Певцов, Александр Лазарев, Виктор Раков, Александр Сирин, Иван Агапов. Сегодня они уже мастера, наша гордость, а за ними стоит и новая смена. И все они говорят с Захаровым на одном языке. Но главный феномен Захарова, на мой взгляд, в том, что с одной стороны, воспитанные им актеры прекрасно работают с другими режиссерами: недавний пример – Константин Богомолов, очень яркий, талантливый, неординарный режиссер, только что выпустивший у нас «Бориса Годунова». А с другой стороны – те, кто вливается в труппу уже зрелыми мастерами, как, например Виктор Вержбицкий или работающий у нас по контракту Александр Балуев и Игорь Миркурбанов, легко осваиваются в ленкомовской атмосфере.
Главным же изменением я назову экономическую свободу, которая дает нам возможность создавать достойные условия для коллектива, поддерживать технический уровень театра, содержать здание. Теперь мы можем вкладывать силы и средства в будущее нашего театра, ведь девиз нашего Департамента культуры и его руководителя: главное помогать и не мешать!
