«Бенефис» для легенды сцены

Владимир Этуш сыграл комическую старуху

 
Для бенефиса народного артиста СССР, ветерана Великой Отечественной войны Владимира Этуша Театр им. Вахтангова долго искал пьесу. Требовалась роль центральная, но при этом комфортная для 94-летнего артиста; с философским оттенком, но и не лишенная комедийной привлекательности.
 
Выбирали долго, искали тщательно материал, который мог бы стать в один ряд со старым Князем К. – героем спектакля «Дядюшкин сон», собирающим аншлаги с 2000 года. Режиссер-постановщик Владимир Иванов говорит, что, перечитав десятки пьес, он так нигде и не нашел «точного попадания» – слишком уж особенный случай у них в театре, ни на что не похожие «предлагаемые обстоятельства».
 
После долгих сомнений и колебаний (актер настойчиво просился работать) решение пришло вдруг само собой: за основу взяли беспроигрышную пьесу Надежды Птушкиной «Пока она умирала…», идущую с конца девяностых по всей стране. Дополнили небольшим сюжетом и на этом материале сделали спектакль, а точнее – спектакль в спектакле.
 
В итоге вместо привычной рождественской сказки о старой деве, пытавшейся всеми правдами и неправдами скрасить последние дни своей умирающей мамы, получилась история, где сошлось всё, о чем постановщики и Этуш так долго мечтали: и бенефис, и комедия, и личная драма. Личная потому, что для артистов не существует старости и даже в условиях, когда нет ролей и твоя биография, кажется, давно уже стала частичкой театральной истории, все равно актерская душа просит полета (эта мысль в спектакле обозначена достаточно ясно).
 
Начинается действие в театральном закулисье. Нас как бы допустили в святая святых, показав изнанку сцены. До спектакля остается несколько минут, только что в зале прозвучал третий звонок, а артисты Павел (Евгений Князев) и Кира (Ольга Тумайкина) вкупе с Директором (Сергей Пинегин) не могут решить жизненно важный вопрос: отменять спектакль или все же играть? Кричат, скандалят, выдвигают друг другу ультиматумы…
 
Причина конфликта – страшна для любого директора: полчаса назад стало известно, что к началу премьеры не успела прилететь со съемок актриса, играющая старую маму. Заменить ее некем, но отменять спектакль нельзя: театр едва выполняет госзадание, зал с трудом заполняется на 67% и находится на грани краха – как финансового, так и морального (здесь, конечно, Театр Вахтангова над собой пошутил).
 
Директор требует срочно искать выход из положения, ведь в зале сидят потенциальные спонсоры. Кира тоже не прочь играть, поскольку она «с большим трудом затащила на премьеру» режиссера Золотова, который обещал ей главную роль в сериале (кстати, мифический образ Золотова – это, видимо, парафраз столь же мифического режиссера Изумрудова – короля современного театра, о котором много говорили герои спектакля «Танцы с учителем» в ЦАТРа, поставленного к бенефису Зельдина).
 
С первых секунд задается интрига и играется с накалом страстей. Театр должен спасти премьеру. Но кто же заменит актрису? Вот-вот в зале погаснет свет и пойдет занавес.
 
В этот момент вдруг все вспоминают, что в театре работает человек, который наизусть знает репертуар. Это бывший артист Александр Петрович (Владимир Этуш), а ныне – пожарный, ежевечерне сидящий у своего щита с огнетушителями. Он и сейчас там дежурит, ожидая начала спектакля.  
 
Мгновенье и, не дав пожарному опомниться, его гримируют, переодевают и буквально выталкивают на сцену, где в ближайшие два часа Александру Петровичу предстоит сыграть… седую старушку со следами былой красоты, которая долгими вечерами варит воду из своей одинокой дочери Тани, капризничает, обвиняя себя в том, что завтра умрет, но умрет с тяжелым сердцем, поскольку у Тани не сложилась личная жизнь.
 
Таня (она же актриса Кира и она же Ольга Тумайкина) – типичный персонаж мелодрамы про старую деву. Открылся занавес, в сером безразмерном платье она вышла на сцену и, как заявлено в пьесе, принялась монотонным голосом читать своей маме Диккенса. Мама сидит в инвалидном кресле и далее, согласно ремаркам, должна дважды тяжело вздохнуть.
 
Но что делает Этуш? Он, конечно, играет не умирающую маму, а пожарного, с которого только что сбрили усы и нарядили в женщину. Рукой нащупал пышный парик; изумился (читается во взгляде) своему платью; обнаружил, что держит в руках клубок с нитками и, не зная, что с ним делать, нервно отложил в сторону – от греха подальше. Он играет человека, который еще минуту назад дремал возле пожарного щита и до сих пор не понял, почему оказался на сцене. Просительным взглядом смотрит за кулисы – ждет подсказок и помощи.
 
А вокруг уже разворачивается мелодрама по пьесе. Таня вьется вокруг престарелой мамы, забоится об ужине, пытается увлечь разговором.
 
«Танечка, когда я умру, тебе станет легче?» – произносит, наконец, первую реплику Александр Петрович. На что Таня, заламывая руки, отвечает с подчеркнуто-театральными интонациями. Понятно сразу: вахтанговцы «играют в театр». Мы как бы смотрим спектакль, который исполняется не для нас, а для другой публики, пришедшей на премьеру в другой театр. И пышная, чрезмерно подробная декорация старой квартиры с высокими потолками, старинным абажуром и напольными часами только лишь усиливает этот прием (сценограф Максим Обрезков). В декорации, кстати, есть тоже шутливый штрих, ведь за окном – огни Москвы, как когда-то в легендарной «Принцессе Турандот». Но если в «Турандот» угадывались очертания одной из сталинских высоток, – то теперь здесь уже высотки нового времени. В конце первого действия прозвучит песня Мирей Матье и тоже неслучайно: оказывается, накануне премьеры французская певица прислала телеграмму Этушу с пожеланиями удачи.
 
Вообще здесь много ироничных аллюзий, весьма характерных для вахтанговской школы. По сюжету в дверь к старой деве постучится преуспевающий экономист Игорь (артист Павел – он же Евгений Князев) – высокий, облаченный в красное пальто, в очках на старинный манер – до боли похожий на своего загадочного Германна из «Пиковой дамы». А позже, по мере развития действия, когда этот Игорь влюбится в старую деву, проскользнет в нем что-то и от Казановы из спектакля «Три возраста Казановы» (первая большая роль Князева на Вахтанговской сцене), и от «Дона Гуана» из «Маленьких трагедий».
 
Можно привести и другие примеры. В спектакле колоритные роли и у  Екатерины Симоновой, и у Сергея Пинегина, и у Светланы Йозефий (играет суетливого Помрежа с нечеловеческой для театра дикцией).
 
Эти приемы, когда видишь нитки, из которых соткано действие, всегда звучат беспроигрышно, но все же Владимир Иванов не стал делать их главными. В какой-то момент забываешь об исходных обстоятельствах, комические приемы отходят на второй план, и мелодраматическая сказка Птушкиной вступает в свои права.
 
Этуш теперь уже явно не пожарный, вытолкнутый на сцену, а пожилая дама, страдающая за судьбу своей дочери: «Таня, мне важно знать, любила ты когда-нибудь или нет. Я завтра умру, но, может быть, через день, другой». Когда же дыхание жизни врывается в этот устоявшийся быт, как забавно трансформируется мамин рефрен: «Умру через неделю или две»; «Умру через месяц». Ну а потом, конечно, счет пойдет и на годы. В комедии счастливый финал – Таня и мама обретают семью. Мама счастлива и умирать больше не собирается.
 
Театр дописал финал: на сцену врывается Директор и поздравляет зрителей с премьерой. Раздается звук хлопушек, летят конфетти, артисты (теперь уже не Кира и Павел, а именно вахтанговцы) поют песню о легендарном актере, у которого сегодня бенефис. Раздвигаются декорации и перед публикой в классическом костюме появляется Этуш. В день премьеры еще звучала песня, но зрители в едином порыве уже поднялись со своих мест и несколько минут аплодировали стоя. Как у Пастернка: «И тут кончается искусство, // И дышат почва и судьба».
 


Поделиться в социальных сетях:



Читайте также

  • Ушел из жизни Илья Кабаков

    В возрасте 89 лет умер художник-концептуалист Илья Кабаков. Об этом сообщил Фонд Ильи и Эмилии Кабаковых. Публичная поминальная служба состоится через несколько недель. Причина смерти не уточняется. «С глубокой скорбью мы сообщаем о кончине Ильи Кабакова, великого художника, философа, любимого мужа, драгоценного отца и обожаемого дедушки. ...
  • Сезон утраченной любви

    В первом летнем номере «Театрала» мы обычно всегда подводили итоги уходящего сезона. И всегда это делали на позитивной ноте, вспоминая лучшие постановки, громкие события и неожиданные открытия. При этом никогда не забывали напомнить зрителям, что 15 июня завершается прием заявок на премию «Звезда Театрала» и что всем, кто еще не успел номинировать своих кумиров, следует поторопиться, чтобы не упустить шанс выразить таким образом свою любовь к театру. ...
  • Григорий Михнов-Вайтенко: «Все равно люди находят возможность творить»

    Российский религиозный и общественный деятель, епископ Апостольской православной церкви Григорий МИХНОВ-ВАЙТЕНКО высказал «Театралу» свое мнение об этических принципах, которые должны быть в основе государства, о разрыве между декларируемым и реальным состоянием общества и о необходимости духовного развития. ...
  • На Симоновской сцене увековечили Вячеслава Шалевича

    Сегодня, 26 мая, на Симоновской сцене Театра Вахтангова открыли бюст народного артиста, лауреата Государственной премии России Вячеслава Шалевича. В вахтанговскую труппу он был принят сразу после Щукинского училища, в один день с Лановым и Ливановым, посвятил Театру Вахтангова всю свою творческую жизнь и параллельно 15 лет руководил Театром им. ...
Читайте также

Самое читаемое

  • Есть надежда?

    Последний спектакль Андрея Могучего как худрука БДТ «Материнское сердце» – о могучей силе русского народа. По-другому не скажешь. Невеселые рассказы Шукшина смонтированы таким образом, чтобы рассказать о материнской муке простой женщины, едущей спасать сына. ...
  • «Рок-звезда Моцарт»

    Ученик Римаса Туминаса, а теперь главный режиссер Театра Вахтангова, Анатолий Шульев сделал спектакль, где всё сыграно, как по нотам, очень технично и чисто, на энергичном allegro в первом действии и траурном andante во втором – сравнения с музыкальным исполнением напрашиваются сами собой. ...
  • Ольга Егошина: «Не надо разрушать храмы и театры – аукнется!»

    Когда меня спрашивали о моем отношении к МДТ, я обычно цитировала фразу Горького о его отношении к Художественному театру: «Художественный театр — это так же хорошо и значительно, как Третьяковская галерея, Василий Блаженный и все самое лучшее в Москве. ...
  • Театральные деятели поручились за Женю Беркович

    Артисты, художественные руководители театров, руководители благотворительных фондов и журналисты подписали личные поручительства за режиссерку Женю Беркович, дело об оправдании терроризма которой сегодня рассматривает Замоскворецкий суд Москвы. ...
Читайте также