Несколько лет назад «Театрал» впервые познакомил читателей с поэтическим творчеством актрисы Театра им. Маяковского Александры Ровенских. С тех пор у автора появились новые стихи, которые мы сегодня представляем.
На Сивцевом вражке
Здесь на Сивцевом вражке
В переулке моем
Мы гуляем с собакой
С тобою вдвоем.
Пролетают вороны
И один воробей.
Деду-интеллигенту
Докучает плебей.
Уж даны все ответы,
Деду надо б домой:
«Все Арбата секреты
Не расскажешь, друг мой».
Они там, в перекрестьях,
В перемычках дворов,
В голосов перекличках,
В перестуке шагов,
Что по лестницам старым
С завитками перил
Поднимались, спускались.
Двор – мерило мерил.
Всех встречал, обнимая
Сводом арки сырой,
Провожал, ожидая,
Чтоб вернулись домой.
Чтоб вернулись и сели
На скамеечке в ряд,
Друг на друга глядели
Дни и ночи подряд.
И пусть сказку расскажет
Тихо и не спеша
Дворник бабушка Паша
С первого этажа.
Чтоб ту сказку услышав,
К ней Ариша пришла,
Из двора по соседству,
Где сто лет прожила.
И война, и разлуки,
Все ж полегче вдвоем.
Две подружки-старухи
На Арбате своем.
Все молились, чтобы внукам
Посчастливей жилось.
Чтобы доброе сердце
Встретить им довелось.
И пускай переулки
И родные дворы
Их души закоулки
Сберегут до поры.
Да и в пору лихую
Здесь все окна – глаза.
Загляни и исчезнет,
Не пролившись слеза.
И Гагаринский верит,
Афанасьевский ждет,
Что с Кропоткинской кто-то
Незнакомый придет.
И терзая мобильный,
Озираясь кругом,
Чей-то голос услышит:
«Вам какой нужен дом?»
Спросит парень: «Да где же
Малый Власьевский тут?
Там прабабушки жили,
А теперь… не живут.
Берегини- прабабки
Нашептали тайком:
«Коли грусть одолеет
На Арбат прямиком!»
Тут старинная церковь,
Однокупольный храм.
Мне свернуть или прямо,
Где он, здесь или там?»
И прохожий укажет.
Ни к чему интернет:
«Это – Староконюшенный,
Не сворачивай, нет.
Прямо. Дальше три дома
И налево потом.
Поброди, там спокойно.
Ну счастливо на том».
«До свиданья, спасибо»
Диалогу конец.
Но арбатским воронам
Приглянулся юнец.
Провожали мальчишку
До церковных ворот.
Здесь душа передышку
И защиту найдет.
Здесь всех бед утешенье,
Всем вопросам ответ,
Всем задачам решенье,
Темной ночи рассвет.
Дай мне руку
Дай мне руку. Хочу уснуть.
Раздели все тревоги надвое.
Иль короткий, иль долгий путь
Без руки не хочу, не надо мне.
Дай мне руку. Успеть должны
Надержаться чтоб до беспамятства.
Чтоб и после не разомкнуть
Двух ладоней ночное таинство.
Дай мне руку, зову покой,
Как спасение единственное.
Сто мытарств, но с тобой –
Заклинанье шепчу воинственно.
Дай мне руку, вдвоем пока,
Не считая ни дней, ни лет.
У Цветаевой есть строка:
«Дай мне руку на весь тот свет».
Я превращусь во что-нибудь такое,
Что точно повстречается тебе.
В причудливое дерево лесное,
Где ты пройдешь с собакой по тропе.
Я прикоснусь к тебе рукою-веткой,
И остановишься, и замерев на миг,
Вдруг спросишь: «Это ты?» Моим ответом
Застынет над тобою дикой сойки крик.
И тишина в ночи, что охраняет
Все сны твои. И это тоже я.
И первый снег, что на стекле растает,
То нежность запоздалая моя.
Я превращусь во что-нибудь такое,
Что будет вечно твой покой хранить.
В тепло луча, чтобы согреть собою.
В глоток, когда захочешь пить.
И только не хочу я стать тоскою
Твоих земных и тех, незримых лет.
Я даже обернусь чужой, другою,
Лишь бы смогла спасти тебя от бед.
Я верю, что узнаем мы друг друга,
Где б ни были. Иначе для чего
Пространство мною замкнутого круга
Светлеет от объятья твоего?
Майское дорожное
Дождевые реки по стеклу вагона
По диагонали ветер закосил.
Но не льются слезы и лицо спокойно.
Признакам ненастья не хватает сил.
Поезд укачает сбивчивые мысли.
Будет все как будет. Вечен путь вперед.
Хвоя все иголки устремила к выси
Гром разрежет тучи, а сосна сошьет.
Вновь бушует зелень на исходе мая,
В мае так постыдна сердца маета.
Рельсы убегают, в поворотах тая,
Нечего ответить…реплика не та.
***
Саше Жукову – моему брату.
Мой брат, ты придавал значенье снам,
Читая знаки, веря голосам.
Их тайный смысл – увы, не ведом нам.
Ты снова всё разгадываешь сам.
Теперь без муки и особого труда,
Уставясь не в окно или во тьму,
А глядя в бесконечное туда,
Куда из нас нет входа никому.
Лежишь ты под деревьями в лесу,
И нету больше боли и тоски.
Я помню танца нашего красу.
И на плече тепло твоей руки.
На день рождения гостей созвав,
Любимой музыкой наполнил дом.
Ты в первый раз со мною танцевал.
Счастливые глаза, а в горле ком.
Мечтал о море, не был никогда,
Пол жизни проработав под землёй.
Просил меня: «Поехали туда,
Где волны, солнце, небо и покой!»
Мой брат, тебя добрей не видел свет!
Куда уходит Дед Мороз, раздав дары?
Ты Божий человек, сомненья нет,
Недосягаемы твои миры!
Но если стану Господа молить
О помощи в тяжёлый час беды,
Двух ангелов пошлёт меня хранить –
То бабушка Прасковия и ты.
***
Снег валит. Поля пусты.
Белое сиротство.
Помыслы мои чисты.
В прошлом сумасбродство.
Театральная игра
Выжигает душу.
Сцена, грим, прожектора –
Маета. Послушай:
«Разве в ночь упавший дуб
Меньшая потеря?
Чем ролей забытых труп?
Были - улетели…»
Научиться б у дерев
И цвести, и гибнуть.
На поклоны не успев,
Тихо театр покинуть.
Как-то стало мне невмочь,
Что было желанно.
Бог с ним! Горю не помочь.
Жизнь столь многогранна!
Знаю, горе не беда!
Заметут метели…
Лишь бы аисты весной
Снова прилетели!
***
Наталье Палагушкиной, актрисе и художнику
Палагушка-талантище,
Поговори со мной!
Над тайнами души своей завесу приоткрой.
А хочешь, не рассказывай
Ни слова о себе.
Всё кисточка поведает
Покорная руке.
А вечером при зрителях
На сцене помолчим.
На то артистам паузы,
Мы ими говорим.
Нам паузы мгновение
Важней, чем монолог!
В ней наши откровения,
Бесценный диалог.
На Сивцевом вражке
Здесь на Сивцевом вражке
В переулке моем
Мы гуляем с собакой
С тобою вдвоем.
Пролетают вороны
И один воробей.
Деду-интеллигенту
Докучает плебей.
Уж даны все ответы,
Деду надо б домой:
«Все Арбата секреты
Не расскажешь, друг мой».
Они там, в перекрестьях,
В перемычках дворов,
В голосов перекличках,
В перестуке шагов,
Что по лестницам старым
С завитками перил
Поднимались, спускались.
Двор – мерило мерил.
Всех встречал, обнимая
Сводом арки сырой,
Провожал, ожидая,
Чтоб вернулись домой.
Чтоб вернулись и сели
На скамеечке в ряд,
Друг на друга глядели
Дни и ночи подряд.
И пусть сказку расскажет
Тихо и не спеша
Дворник бабушка Паша
С первого этажа.
Чтоб ту сказку услышав,
К ней Ариша пришла,
Из двора по соседству,
Где сто лет прожила.
И война, и разлуки,
Все ж полегче вдвоем.
Две подружки-старухи
На Арбате своем.
Все молились, чтобы внукам
Посчастливей жилось.
Чтобы доброе сердце
Встретить им довелось.
И пускай переулки
И родные дворы
Их души закоулки
Сберегут до поры.
Да и в пору лихую
Здесь все окна – глаза.
Загляни и исчезнет,
Не пролившись слеза.
И Гагаринский верит,
Афанасьевский ждет,
Что с Кропоткинской кто-то
Незнакомый придет.
И терзая мобильный,
Озираясь кругом,
Чей-то голос услышит:
«Вам какой нужен дом?»
Спросит парень: «Да где же
Малый Власьевский тут?
Там прабабушки жили,
А теперь… не живут.
Берегини- прабабки
Нашептали тайком:
«Коли грусть одолеет
На Арбат прямиком!»
Тут старинная церковь,
Однокупольный храм.
Мне свернуть или прямо,
Где он, здесь или там?»
И прохожий укажет.
Ни к чему интернет:
«Это – Староконюшенный,
Не сворачивай, нет.
Прямо. Дальше три дома
И налево потом.
Поброди, там спокойно.
Ну счастливо на том».
«До свиданья, спасибо»
Диалогу конец.
Но арбатским воронам
Приглянулся юнец.
Провожали мальчишку
До церковных ворот.
Здесь душа передышку
И защиту найдет.
Здесь всех бед утешенье,
Всем вопросам ответ,
Всем задачам решенье,
Темной ночи рассвет.
Дай мне руку
Дай мне руку. Хочу уснуть.
Раздели все тревоги надвое.
Иль короткий, иль долгий путь
Без руки не хочу, не надо мне.
Дай мне руку. Успеть должны
Надержаться чтоб до беспамятства.
Чтоб и после не разомкнуть
Двух ладоней ночное таинство.
Дай мне руку, зову покой,
Как спасение единственное.
Сто мытарств, но с тобой –
Заклинанье шепчу воинственно.
Дай мне руку, вдвоем пока,
Не считая ни дней, ни лет.
У Цветаевой есть строка:
«Дай мне руку на весь тот свет».
Я превращусь во что-нибудь такое,
Что точно повстречается тебе.
В причудливое дерево лесное,
Где ты пройдешь с собакой по тропе.
Я прикоснусь к тебе рукою-веткой,
И остановишься, и замерев на миг,
Вдруг спросишь: «Это ты?» Моим ответом
Застынет над тобою дикой сойки крик.
И тишина в ночи, что охраняет
Все сны твои. И это тоже я.
И первый снег, что на стекле растает,
То нежность запоздалая моя.
Я превращусь во что-нибудь такое,
Что будет вечно твой покой хранить.
В тепло луча, чтобы согреть собою.
В глоток, когда захочешь пить.
И только не хочу я стать тоскою
Твоих земных и тех, незримых лет.
Я даже обернусь чужой, другою,
Лишь бы смогла спасти тебя от бед.
Я верю, что узнаем мы друг друга,
Где б ни были. Иначе для чего
Пространство мною замкнутого круга
Светлеет от объятья твоего?
Майское дорожное
Дождевые реки по стеклу вагона
По диагонали ветер закосил.
Но не льются слезы и лицо спокойно.
Признакам ненастья не хватает сил.
Поезд укачает сбивчивые мысли.
Будет все как будет. Вечен путь вперед.
Хвоя все иголки устремила к выси
Гром разрежет тучи, а сосна сошьет.
Вновь бушует зелень на исходе мая,
В мае так постыдна сердца маета.
Рельсы убегают, в поворотах тая,
Нечего ответить…реплика не та.
***
Саше Жукову – моему брату.
Мой брат, ты придавал значенье снам,
Читая знаки, веря голосам.
Их тайный смысл – увы, не ведом нам.
Ты снова всё разгадываешь сам.
Теперь без муки и особого труда,
Уставясь не в окно или во тьму,
А глядя в бесконечное туда,
Куда из нас нет входа никому.
Лежишь ты под деревьями в лесу,
И нету больше боли и тоски.
Я помню танца нашего красу.
И на плече тепло твоей руки.
На день рождения гостей созвав,
Любимой музыкой наполнил дом.
Ты в первый раз со мною танцевал.
Счастливые глаза, а в горле ком.
Мечтал о море, не был никогда,
Пол жизни проработав под землёй.
Просил меня: «Поехали туда,
Где волны, солнце, небо и покой!»
Мой брат, тебя добрей не видел свет!
Куда уходит Дед Мороз, раздав дары?
Ты Божий человек, сомненья нет,
Недосягаемы твои миры!
Но если стану Господа молить
О помощи в тяжёлый час беды,
Двух ангелов пошлёт меня хранить –
То бабушка Прасковия и ты.
***
Снег валит. Поля пусты.
Белое сиротство.
Помыслы мои чисты.
В прошлом сумасбродство.
Театральная игра
Выжигает душу.
Сцена, грим, прожектора –
Маета. Послушай:
«Разве в ночь упавший дуб
Меньшая потеря?
Чем ролей забытых труп?
Были - улетели…»
Научиться б у дерев
И цвести, и гибнуть.
На поклоны не успев,
Тихо театр покинуть.
Как-то стало мне невмочь,
Что было желанно.
Бог с ним! Горю не помочь.
Жизнь столь многогранна!
Знаю, горе не беда!
Заметут метели…
Лишь бы аисты весной
Снова прилетели!
***
Наталье Палагушкиной, актрисе и художнику
Палагушка-талантище,
Поговори со мной!
Над тайнами души своей завесу приоткрой.
А хочешь, не рассказывай
Ни слова о себе.
Всё кисточка поведает
Покорная руке.
А вечером при зрителях
На сцене помолчим.
На то артистам паузы,
Мы ими говорим.
Нам паузы мгновение
Важней, чем монолог!
В ней наши откровения,
Бесценный диалог.
