Создатель «Независимого театрального проекта», известный московский театральный продюсер Эльшан Мамедов по образованию театровед, но заниматься театром в тиши библиотек он никогда и не хотел. В начале 1990-х годов в составе творческих мастерских СТД работал театр-лаборатория «Тембр» Ники Косенковой, чей экспериментальный спектакль «Слово о полку Игореве», сгоряча зарубленный комиссией СТД, имел огромный успех во всем мире. Участвовавший в спектакле Эльшан понял тогда, что успешный театр можно делать буквально ни на чем, из воздуха, и опыт международного успеха «Тембра» помог ему придумать со временем свой проект – НТП. А театроведческий опыт чтения пьес помог ему создать крупное авторской агентство, у которого покупают права на пьесы многие российские театры. 18 февраля на сцене театра имени Моссовета НТП показывает благотворительный спектакль «Девочки из календаря», средства от которого поступят на счет фонда «Жизнь», который помогает детям с онкологическими и онкогематологическими заболеваниями.
- В последнее время наблюдаю яркий всплеск интереса к антрепризе. Много лет негосударственные театры мало кто замечал, а если и замечал, то в негативном смысле. А тут вдруг начали расспрашивать, интересоваться опытом.
Возможно, это связано с намерением государства сократить свои обязательства в социальной сфере, включая культуру. Видимо, российский проектный театр (это теперь такое модное понятие), как государственный, так и негосударственный, будет учитывать опыт развития российской антрепризы. Вообще, понятие «проектный театр» возникло недавно и, как мне кажется, имеет целью обозначить нечто среднее между государственным и негосударственным театром. «Проекты» могут быть и в государственных театрах – например, «Пристань» в театре Вахтангова или «Берег утопии» в РАМТе я тоже считаю проектами. Проект – это, что выходит за рамки.
Но я бы сначала определился с наполнением уже существующих понятий, а только потом придумывал бы новые. Ведь расхожие сегодня тезы о скорой смерти русского репертуарного театра или его противостоянии театру частному откровенно надуманны и неграмотны. Во-первых, потому что традиции русского репертуарного театра настолько сильны, что они за себя постоят, и за это можно не волноваться. Сколько живу в театре, столько слышу эти стенания. И вдруг «хоп», и появляется великий русский театр Додина. Стенания продолжаются, и «хоп», нате вам, пожалуйста, мастерская Фоменко. Проходит время, и раз – рождается студия Женовавча. Во-вторых, репертуарный театр не противостоит театру негосударственному. Частный театр тоже может быть репертуарным. Репертуарный театр – это тот театр, в афише которого существует несколько названий, которые исполняются с определенной периодичностью. Где написано, что репертуарный театр должен обязательно быть бюджетным, иметь свое постоянное помещение и труппу? Нигде! Таким образом, моя компания, мой театр - «Независимый театральный проект» - функционирует как репертуарный. В этом сезоне нас 7 названий, каждое из которых мы играем от 2 до 4 раз в месяц. Всего за 20 лет мы выпустили 20 спектаклей, а в октябре прошлого года отметили 10-летие спектакля «Ladies’Night. Только для женщин», то есть у нас, как в любом репертуарном театре есть свои «долгожители». Актеры и технические службы НТП работают на контрактах.
Я уверен, что все виды театры могут прекрасно сосуществовать, и не надо махать шашкой. В советское время Алиса Фрейндлих приезжала в московский «Современник» играть Раневскую, а мхатовский актер Евгений Киндинов играл в театре Моссовета Митю Карамазова, – и никто не кричал о смерти репертуарного театра с постоянной труппой.
А сейчас одной из главных в гостеатрах стала фраза: «Ой, мы это не продадим!» Я изумляюсь, господа, вы тоже вынуждены думать о кассе? Тогда не нужно ханжить и говорить о государственных бюджетных театрах как оплоте искусства и частных театрах как их антиподе. Вот эти двойные стандарты меня сильно напрягают. Огромное количество советских и российских театров не были Бронными Эфроса и «Современниками» Волчек и ставили огромное количество конъюнктурных и развлекательных пьес, потому что в первую очередь думали о кассе, о выживании. Финансирования всегда не хватало. Не всегда Шиллер окупался. И руководители театров хватались за комедии положений, которые, кстати, очень сложно играть - для успеха нужны супер-артисты. И если зритель с каждым годом хочет развлекаться все больше, задача продюсеров и худруков найти способ заставить зрителя в театре думать, даже через развлечение, через яркую театральную форму.
В любом театре, будь государственный или частный, все зависит от задач, которые ставят себе режиссер и продюсер, поэтому антреприза это далеко не всегда плохо. Поскольку мне нужно понимать контекст, много смотрю антрепризных спектаклей и, конечно, часто сгораю со стыда. Но лед тронулся: три года назад, будучи членом жюри фестиваля «Амурская осень», я был приятно удивлен: из 12 спектаклей 6 были очень приличные, с режиссерским подходом, с выбором драматургии. Вообще появляется все больше профессионалов в сфере негосударственного театра, все больше качественных спектаклей. Все зависит от подхода и отношения к делу, в этом я убежден. Конечно, растет и количество непотребных вещей, в том числе, и в гостеатре.
Спрашиваю коллег: зачем вы ставите у театров людей, раздающих билеты со скидкой, билеты с фотографиями занятых актеров, билеты, на которых написано «бесплатно», только придите? Что вы делаете? Вы же так зрителя растеряете! А они довольно отвечают: вот ты «наезжаешь», а у нас полный зал. Но что за качество у этого полного зала? Это эстрадная публика, публика передачи «Аншлаг! Аншлаг!», выданная за театральную. Никогда ранее не бывавшие в театре люди приходят с термосами, пьют чай. Как-то на таком спектакле ко мне подошла женщина с букетом и спросила: «В театре дарят цветы до или после?» В такие моменты я становлюсь врагом антрепризы. Только ради «продать билет» не надо заниматься театром. Деньги проще заработать другими способами.
- Вы создали авторское агентство. Почему?
- Я люблю заниматься драматургией, мне это интересно, - все-таки это моя профессия. Плюс возникла ситуация необходимости создания конкуренции РАО, которым зарубежные партнеры сильно недовольны. Когда мы выпустили Ladies’Night, где нужно соблюдать осторожность - чуть-чуть и скатишься в пошлятину - встал вопрос о том, чтобы всевозможные дельцы от театра не стали ставить по городам и весям этот текст для заработка. Тогда я и предложил авторам следить за пьесой, чтобы у пьесы в России был хозяин. С этого все и началось. Сегодня мы представляем шесть крупных международных авторских агентств - три французских, два английских и одно американское. Так, например, права на «Мою дорогую Матильду» МХТ, «Ветер в тополях» театр Вахтангова и «Сатирикон» приобретали у нас. Мы представляем таких автором, как Ж.Ануй, Б.Слэйд и многих других.
- У вас хороший режиссерский пул, спектакли НТП идут на сценах лучших московских театров. Так складывается, если хозяин предприятия влюблен в свое дело?
- У нас есть планка, ниже которой мы опуститься не можем, потому ведущие московские театры считают возможным пускать нас на свои площадки. Театры тоже ведь выбирают. Да, цены на аренду стали очень кусачие, тяжело об этом говорить. Но если вы сравните цены на билеты в посещаемый бюджетный театр с нашими, вы удивитесь. У нас они порой ниже, это при том, что гостеатр не платит за ту же аренду.
- У вас бывают опоздания на самолет, срочные вводы, замены? Все-таки ваши актеры – вольные пташки.
- Театр - живое дело, конечно, все бывает. Но у нас команда, которая достойно и быстро реагирует на форсмажор. «НТП» может делать спектакли любой сложности без нытья и в поставленные сроки, платя по выставленным счетам. При этом ни один государственный телеканал никогда не покажет репортаж о нашей премьере, потому что мы так называемый коммерческий театр. Уровень нашей коммерции можно понять из вышеприведенного сравнения цен на билеты. Поймите меня правильно, я не жалуюсь, Боже сохрани. Я выбрал свой путь и понимаю, что никакой «дядя» в виде государства не покроет мои убытки, если я выпущу непосещаемый спектакль. С другой стороны, у меня никто не стоит над головой, и это ценю я больше всего. Но иногда становится очень обидно. Когда три года назад вместе с благотворительным фондом «Жизнь» мы выпускали спектакль «Девочки из календаря» и попросили город поддержать нас социальной рекламой (сам Бог велел, - спектакль про благотворительный и смелый поступок английских домохозяек), нам отказали. Мы не очень огорчились и обошлись собственным силами. И в конце прошлого года мы переиздали свой собственный календарь, все средства от продажи которого идут в фонд «Жизнь», продолжаем отчислять в фонд часть средств от продажи билетов. А 18 февраля мы покажем полностью благотворительный спектакль, на который по нашему приглашению приедут героинь нашего спектакля, - те самые домохозяйки из английской глубинки, которые придумали саму идею и выпустили свой знаменитый календарь (за 13 лет он собрал более 2 млн. фунтов, на эти деньги в Британии была построено целое отделение онкологической больницы). Я готов к тому, что и эта наша акция может остаться незамеченной «официальным» театром, но не это главное. Главное то, что мы помогаем фонду «Жизнь», помогаем выжить больным деткам. Скажите честно, много гостеатров занимается подобной деятельностью?
- С какими актерами вы работаете по многу лет?
- С Гошей Куценко, Аней Каменковой, Машей Дюжевой, Мишей Полицеймако, Маратом Башаровым, Петей Красиловым, Славой Разбегаевым, Георгием Дроновым. Если возникает контакт, стараешься людей не упускать, хотя все время ищешь новых.
- В последнее время наблюдаю яркий всплеск интереса к антрепризе. Много лет негосударственные театры мало кто замечал, а если и замечал, то в негативном смысле. А тут вдруг начали расспрашивать, интересоваться опытом.
Возможно, это связано с намерением государства сократить свои обязательства в социальной сфере, включая культуру. Видимо, российский проектный театр (это теперь такое модное понятие), как государственный, так и негосударственный, будет учитывать опыт развития российской антрепризы. Вообще, понятие «проектный театр» возникло недавно и, как мне кажется, имеет целью обозначить нечто среднее между государственным и негосударственным театром. «Проекты» могут быть и в государственных театрах – например, «Пристань» в театре Вахтангова или «Берег утопии» в РАМТе я тоже считаю проектами. Проект – это, что выходит за рамки.
Но я бы сначала определился с наполнением уже существующих понятий, а только потом придумывал бы новые. Ведь расхожие сегодня тезы о скорой смерти русского репертуарного театра или его противостоянии театру частному откровенно надуманны и неграмотны. Во-первых, потому что традиции русского репертуарного театра настолько сильны, что они за себя постоят, и за это можно не волноваться. Сколько живу в театре, столько слышу эти стенания. И вдруг «хоп», и появляется великий русский театр Додина. Стенания продолжаются, и «хоп», нате вам, пожалуйста, мастерская Фоменко. Проходит время, и раз – рождается студия Женовавча. Во-вторых, репертуарный театр не противостоит театру негосударственному. Частный театр тоже может быть репертуарным. Репертуарный театр – это тот театр, в афише которого существует несколько названий, которые исполняются с определенной периодичностью. Где написано, что репертуарный театр должен обязательно быть бюджетным, иметь свое постоянное помещение и труппу? Нигде! Таким образом, моя компания, мой театр - «Независимый театральный проект» - функционирует как репертуарный. В этом сезоне нас 7 названий, каждое из которых мы играем от 2 до 4 раз в месяц. Всего за 20 лет мы выпустили 20 спектаклей, а в октябре прошлого года отметили 10-летие спектакля «Ladies’Night. Только для женщин», то есть у нас, как в любом репертуарном театре есть свои «долгожители». Актеры и технические службы НТП работают на контрактах.
Я уверен, что все виды театры могут прекрасно сосуществовать, и не надо махать шашкой. В советское время Алиса Фрейндлих приезжала в московский «Современник» играть Раневскую, а мхатовский актер Евгений Киндинов играл в театре Моссовета Митю Карамазова, – и никто не кричал о смерти репертуарного театра с постоянной труппой.
А сейчас одной из главных в гостеатрах стала фраза: «Ой, мы это не продадим!» Я изумляюсь, господа, вы тоже вынуждены думать о кассе? Тогда не нужно ханжить и говорить о государственных бюджетных театрах как оплоте искусства и частных театрах как их антиподе. Вот эти двойные стандарты меня сильно напрягают. Огромное количество советских и российских театров не были Бронными Эфроса и «Современниками» Волчек и ставили огромное количество конъюнктурных и развлекательных пьес, потому что в первую очередь думали о кассе, о выживании. Финансирования всегда не хватало. Не всегда Шиллер окупался. И руководители театров хватались за комедии положений, которые, кстати, очень сложно играть - для успеха нужны супер-артисты. И если зритель с каждым годом хочет развлекаться все больше, задача продюсеров и худруков найти способ заставить зрителя в театре думать, даже через развлечение, через яркую театральную форму.
В любом театре, будь государственный или частный, все зависит от задач, которые ставят себе режиссер и продюсер, поэтому антреприза это далеко не всегда плохо. Поскольку мне нужно понимать контекст, много смотрю антрепризных спектаклей и, конечно, часто сгораю со стыда. Но лед тронулся: три года назад, будучи членом жюри фестиваля «Амурская осень», я был приятно удивлен: из 12 спектаклей 6 были очень приличные, с режиссерским подходом, с выбором драматургии. Вообще появляется все больше профессионалов в сфере негосударственного театра, все больше качественных спектаклей. Все зависит от подхода и отношения к делу, в этом я убежден. Конечно, растет и количество непотребных вещей, в том числе, и в гостеатре.
Спрашиваю коллег: зачем вы ставите у театров людей, раздающих билеты со скидкой, билеты с фотографиями занятых актеров, билеты, на которых написано «бесплатно», только придите? Что вы делаете? Вы же так зрителя растеряете! А они довольно отвечают: вот ты «наезжаешь», а у нас полный зал. Но что за качество у этого полного зала? Это эстрадная публика, публика передачи «Аншлаг! Аншлаг!», выданная за театральную. Никогда ранее не бывавшие в театре люди приходят с термосами, пьют чай. Как-то на таком спектакле ко мне подошла женщина с букетом и спросила: «В театре дарят цветы до или после?» В такие моменты я становлюсь врагом антрепризы. Только ради «продать билет» не надо заниматься театром. Деньги проще заработать другими способами.
- Вы создали авторское агентство. Почему?
- Я люблю заниматься драматургией, мне это интересно, - все-таки это моя профессия. Плюс возникла ситуация необходимости создания конкуренции РАО, которым зарубежные партнеры сильно недовольны. Когда мы выпустили Ladies’Night, где нужно соблюдать осторожность - чуть-чуть и скатишься в пошлятину - встал вопрос о том, чтобы всевозможные дельцы от театра не стали ставить по городам и весям этот текст для заработка. Тогда я и предложил авторам следить за пьесой, чтобы у пьесы в России был хозяин. С этого все и началось. Сегодня мы представляем шесть крупных международных авторских агентств - три французских, два английских и одно американское. Так, например, права на «Мою дорогую Матильду» МХТ, «Ветер в тополях» театр Вахтангова и «Сатирикон» приобретали у нас. Мы представляем таких автором, как Ж.Ануй, Б.Слэйд и многих других.
- У вас хороший режиссерский пул, спектакли НТП идут на сценах лучших московских театров. Так складывается, если хозяин предприятия влюблен в свое дело?
- У нас есть планка, ниже которой мы опуститься не можем, потому ведущие московские театры считают возможным пускать нас на свои площадки. Театры тоже ведь выбирают. Да, цены на аренду стали очень кусачие, тяжело об этом говорить. Но если вы сравните цены на билеты в посещаемый бюджетный театр с нашими, вы удивитесь. У нас они порой ниже, это при том, что гостеатр не платит за ту же аренду.
- У вас бывают опоздания на самолет, срочные вводы, замены? Все-таки ваши актеры – вольные пташки.
- Театр - живое дело, конечно, все бывает. Но у нас команда, которая достойно и быстро реагирует на форсмажор. «НТП» может делать спектакли любой сложности без нытья и в поставленные сроки, платя по выставленным счетам. При этом ни один государственный телеканал никогда не покажет репортаж о нашей премьере, потому что мы так называемый коммерческий театр. Уровень нашей коммерции можно понять из вышеприведенного сравнения цен на билеты. Поймите меня правильно, я не жалуюсь, Боже сохрани. Я выбрал свой путь и понимаю, что никакой «дядя» в виде государства не покроет мои убытки, если я выпущу непосещаемый спектакль. С другой стороны, у меня никто не стоит над головой, и это ценю я больше всего. Но иногда становится очень обидно. Когда три года назад вместе с благотворительным фондом «Жизнь» мы выпускали спектакль «Девочки из календаря» и попросили город поддержать нас социальной рекламой (сам Бог велел, - спектакль про благотворительный и смелый поступок английских домохозяек), нам отказали. Мы не очень огорчились и обошлись собственным силами. И в конце прошлого года мы переиздали свой собственный календарь, все средства от продажи которого идут в фонд «Жизнь», продолжаем отчислять в фонд часть средств от продажи билетов. А 18 февраля мы покажем полностью благотворительный спектакль, на который по нашему приглашению приедут героинь нашего спектакля, - те самые домохозяйки из английской глубинки, которые придумали саму идею и выпустили свой знаменитый календарь (за 13 лет он собрал более 2 млн. фунтов, на эти деньги в Британии была построено целое отделение онкологической больницы). Я готов к тому, что и эта наша акция может остаться незамеченной «официальным» театром, но не это главное. Главное то, что мы помогаем фонду «Жизнь», помогаем выжить больным деткам. Скажите честно, много гостеатров занимается подобной деятельностью?
- С какими актерами вы работаете по многу лет?
- С Гошей Куценко, Аней Каменковой, Машей Дюжевой, Мишей Полицеймако, Маратом Башаровым, Петей Красиловым, Славой Разбегаевым, Георгием Дроновым. Если возникает контакт, стараешься людей не упускать, хотя все время ищешь новых.
