Он с самого начала – уже в роли Валентайна в студенческой «Аркадии» Евгения Каменьковича – был мужик. Очень еще молодой, почти совсем юный, но уже мужик. В нем была основательность и сексуальность, благодаря которым такого же, похожего – или его? – хотелось встретить на своем пути. Чтобы тоже веяло надежностью, чуткостью, умом и порядочностью. Как от него и от его персонажей. Но в его случае слияние актера и образа казалось почти абсолютным – тот случай, когда, по Станиславскому, иголочки не просунешь. При этом какой он, Евгений Цыганов, человек, было и остается глубоко не понятным. В этом одна из его загадок – в полной его человеческой замкнутости при абсолютной внятности его персонажей.
Его персонажи в кино – всегда герои, в исконном смысле этого слова. Герои, т.е. люди, которые не говорят много слов, но принимают решения и несут за них ответственность. Которые, начнись война, пойдут в армию добровольцем, как когда-то Борис Бороздин – тихо, без пафоса, почти даже растерянно, чуть сутулясь, совсем не геройски, но вдруг дыхание перехватит.
Из ГИТИСа, с курса Петра Фоменко, на котором вместе с ним учились Ирина Пегова, Наталья Курдюбова, Павел Баршак и другие замечательные люди – Цыганов пришел в «Мастерскую Петра Фоменко», где заменил в «Одной абсолютно счастливой деревне» Сергея Тарамаева. Заменил так удачно, что многие и не представляют себе, как кто-то еще кроме Цыганова мог играть Михеева – влюбленного, ласкового, застенчивого, молодого-удалого, настоящего русского богатыря – красивого не лощеным блеском салонов, а вот такой – чуть приземистой, чуть кряжистой, очень мужицкой красой. И голос рокочет. Ох… – вздыхали вместе с героиней Полины Агуреевой влюбленные в него девочки в зале.
А голос рокотал, потому что и в ГИТИСе, и еще долго после ГИТИСа Цыганов был солистом своей собственной рок-группы и выступал с концертами чуть не каждую неделю.
Потом в Художественном театре был Раскольников в спектакле Елены Невежиной – сделанный тонко, игравшийся в камерном пространстве, в опасной близости от зрителя, когда видно все и «играть» нельзя вообще. Он и не играл – жил на сцене с достоверностью, которая годится для крупного плана в кино.
Собственно, настоящая известность и любовь зрителей пришла к Цыганову именно в кино. Цыганов стал любимцем и символом своего поколения, потому что он единственный, кому удается играть положительных персонажей не скучными, не ходульными и привлекательными. А это во все времена удавалось единицам. Тем, кого и называют «герой поколения».
«Я кочевник. Татарин классический. Мне нравится, когда я не знаю, куда я иду. Просто иду. Тогда я очень внимательный. Тогда я вижу, что происходит вокруг, тогда я получаю впечатления. Что-то от людей перенимаю, учусь – я же живой»
Его персонажи в кино – всегда герои, в исконном смысле этого слова. Герои, т.е. люди, которые не говорят много слов, но принимают решения и несут за них ответственность. Которые, начнись война, пойдут в армию добровольцем, как когда-то Борис Бороздин – тихо, без пафоса, почти даже растерянно, чуть сутулясь, совсем не геройски, но вдруг дыхание перехватит.
Из ГИТИСа, с курса Петра Фоменко, на котором вместе с ним учились Ирина Пегова, Наталья Курдюбова, Павел Баршак и другие замечательные люди – Цыганов пришел в «Мастерскую Петра Фоменко», где заменил в «Одной абсолютно счастливой деревне» Сергея Тарамаева. Заменил так удачно, что многие и не представляют себе, как кто-то еще кроме Цыганова мог играть Михеева – влюбленного, ласкового, застенчивого, молодого-удалого, настоящего русского богатыря – красивого не лощеным блеском салонов, а вот такой – чуть приземистой, чуть кряжистой, очень мужицкой красой. И голос рокочет. Ох… – вздыхали вместе с героиней Полины Агуреевой влюбленные в него девочки в зале.
А голос рокотал, потому что и в ГИТИСе, и еще долго после ГИТИСа Цыганов был солистом своей собственной рок-группы и выступал с концертами чуть не каждую неделю.
Потом в Художественном театре был Раскольников в спектакле Елены Невежиной – сделанный тонко, игравшийся в камерном пространстве, в опасной близости от зрителя, когда видно все и «играть» нельзя вообще. Он и не играл – жил на сцене с достоверностью, которая годится для крупного плана в кино.
Собственно, настоящая известность и любовь зрителей пришла к Цыганову именно в кино. Цыганов стал любимцем и символом своего поколения, потому что он единственный, кому удается играть положительных персонажей не скучными, не ходульными и привлекательными. А это во все времена удавалось единицам. Тем, кого и называют «герой поколения».
«Я кочевник. Татарин классический. Мне нравится, когда я не знаю, куда я иду. Просто иду. Тогда я очень внимательный. Тогда я вижу, что происходит вокруг, тогда я получаю впечатления. Что-то от людей перенимаю, учусь – я же живой»
