Во вторник Москва проводила в последний путь Владимира Этуша. Народный артист СССР ушел из жизни 9 марта. В эти дни коллеги и друзья сказали множество теплых слов о корифее Вахтанговской сцены. Своими воспоминаниями поделился с «Театралом» ректор Театрального института им. Щукина, актер Театра Вахтангова Евгений КНЯЗЕВ:
– Театр Вахтангова образовался в 1921 году, а Владимир Абрамович родился в 1922-м: фактически, они ровесники. Этуш – это целая эпоха, он прошел вместе с театром долгую дорогу, полную взлетов и падений и, несмотря на все удары и капризы судьбы, всегда держался на плаву. Вспомнить хотя бы его детство – арест отца, или военные годы, когда, помогая раненому бойцу, он поднял его на руки, а в того попала пуля… Владимир Абрамович потом всю жизнь говорил, что должен жить за двоих – за себя, и за того солдата, благодаря которому остался в живых.
В театральное училище он поступил накануне войны, поэтому завершить обучение смог только к концу 40-х. Тем не менее, Владимир Абрамович одним из первых сдал государственный экзамен и получил диплом о высшем образовании. Вся его жизнь, судьба, все роли, которые он сыграл – результата его труда, полностью его заслуга.
Он был и сильной личностью, и проницательным человеком. Помню один случай. Он произошел в те годы, когда Владимир Абрамович был ректором Театрального института им. Щукина. Для Театра на Таганке набирали актерский курс, и на прослушивание пришел абитуриент в гимнастерке – он только-только вернулся из армии. Свое выступление он начал со слов: «Разрешите доложить!», и Юрий Петрович Любимов, который совершенно не выносил такого тона, считая его солдафонским, не хотел брать молодого артиста. Но Владимир Абрамович настаивал: «Я тоже вернулся с фронта с привычкой выполнять команды. Это пройдет. Если он нравится вам как актер – берите». В итоге абитуриент благополучно поступил, действительно хорошо учился и по сей день является артистом Театра на Таганке.
Во Владимире Абрамовиче многие находили защитника, и он всегда поддерживал молодых. Это он сделал так, что пост художественных руководителей курсов стали занимать более молодые люди, в том числе это коснулось и меня. Когда Владимир Абрамович предложил мне возглавить курс, я растерялся и начал отказываться – мне не было и 40 лет. Но на мои возражения он ответил: «Ну и что? Я свой первый курс тоже набрал в 38. Справился же – и ты справишься». Для меня это был весомый аргумент.
В 90-е годы Владимир Абрамович не просто сохранил училище, но и преумножил его зданием, которое теперь называется Шаляпинский дом. До сих пор помню, как его открывали: в только что отремонтированное и еще пустое помещение внесли сундук с… воздухом из Театра Вахтангова и Главного здания училища. Хотели таким образом символически наполнить новое место духом вахтанговской школы. Вроде бы очень простая акция, но она западала в душу.
Училище не прерывало работу ни в 91-м, когда возник ГКЧП, ни в 93-м, когда стреляли по Белому дому. В тяжелое время педагогам бесперебойно платили зарплату. Владимир Абрамович всегда отстаивал наши позиции. А в новогодние праздники находил возможности купить детям сотрудников подарки, вручал их сам, как Дед Мороз. Купить конфеты тогда – совсем не то, что купить их сейчас, когда полки магазинов ломятся от сладостей. Тогда подарок доставался труднее и значил гораздо больше.
Жизнь, конечно, не перехитришь. Люди уходят, и никуда от этого не деться. В театре это чувствовали, особенно в последние месяцы, когда в связи с состоянием здоровья Этуша дважды пришлось отменять спектакли. И все-таки, когда мы приходили навестить его, он говорил: «Если я чего и хочу, так это поиграть еще немножко». Страсть к сцене, любовь к профессии не покидали его до конца.
Хочется отпустить Владимира Абрамовича светло, с надеждой, что другая его жизнь будет бесконечной и яркой. А нам остается помнить об этом удивительно мастере и человеке большого сердца. Низкий ему поклон.
– Театр Вахтангова образовался в 1921 году, а Владимир Абрамович родился в 1922-м: фактически, они ровесники. Этуш – это целая эпоха, он прошел вместе с театром долгую дорогу, полную взлетов и падений и, несмотря на все удары и капризы судьбы, всегда держался на плаву. Вспомнить хотя бы его детство – арест отца, или военные годы, когда, помогая раненому бойцу, он поднял его на руки, а в того попала пуля… Владимир Абрамович потом всю жизнь говорил, что должен жить за двоих – за себя, и за того солдата, благодаря которому остался в живых.
В театральное училище он поступил накануне войны, поэтому завершить обучение смог только к концу 40-х. Тем не менее, Владимир Абрамович одним из первых сдал государственный экзамен и получил диплом о высшем образовании. Вся его жизнь, судьба, все роли, которые он сыграл – результата его труда, полностью его заслуга.
Он был и сильной личностью, и проницательным человеком. Помню один случай. Он произошел в те годы, когда Владимир Абрамович был ректором Театрального института им. Щукина. Для Театра на Таганке набирали актерский курс, и на прослушивание пришел абитуриент в гимнастерке – он только-только вернулся из армии. Свое выступление он начал со слов: «Разрешите доложить!», и Юрий Петрович Любимов, который совершенно не выносил такого тона, считая его солдафонским, не хотел брать молодого артиста. Но Владимир Абрамович настаивал: «Я тоже вернулся с фронта с привычкой выполнять команды. Это пройдет. Если он нравится вам как актер – берите». В итоге абитуриент благополучно поступил, действительно хорошо учился и по сей день является артистом Театра на Таганке.
Во Владимире Абрамовиче многие находили защитника, и он всегда поддерживал молодых. Это он сделал так, что пост художественных руководителей курсов стали занимать более молодые люди, в том числе это коснулось и меня. Когда Владимир Абрамович предложил мне возглавить курс, я растерялся и начал отказываться – мне не было и 40 лет. Но на мои возражения он ответил: «Ну и что? Я свой первый курс тоже набрал в 38. Справился же – и ты справишься». Для меня это был весомый аргумент.
В 90-е годы Владимир Абрамович не просто сохранил училище, но и преумножил его зданием, которое теперь называется Шаляпинский дом. До сих пор помню, как его открывали: в только что отремонтированное и еще пустое помещение внесли сундук с… воздухом из Театра Вахтангова и Главного здания училища. Хотели таким образом символически наполнить новое место духом вахтанговской школы. Вроде бы очень простая акция, но она западала в душу.
Училище не прерывало работу ни в 91-м, когда возник ГКЧП, ни в 93-м, когда стреляли по Белому дому. В тяжелое время педагогам бесперебойно платили зарплату. Владимир Абрамович всегда отстаивал наши позиции. А в новогодние праздники находил возможности купить детям сотрудников подарки, вручал их сам, как Дед Мороз. Купить конфеты тогда – совсем не то, что купить их сейчас, когда полки магазинов ломятся от сладостей. Тогда подарок доставался труднее и значил гораздо больше.
Жизнь, конечно, не перехитришь. Люди уходят, и никуда от этого не деться. В театре это чувствовали, особенно в последние месяцы, когда в связи с состоянием здоровья Этуша дважды пришлось отменять спектакли. И все-таки, когда мы приходили навестить его, он говорил: «Если я чего и хочу, так это поиграть еще немножко». Страсть к сцене, любовь к профессии не покидали его до конца.
Хочется отпустить Владимира Абрамовича светло, с надеждой, что другая его жизнь будет бесконечной и яркой. А нам остается помнить об этом удивительно мастере и человеке большого сердца. Низкий ему поклон.
