В Театре Вахтангова прошли премьерные показы спектакля «Мёртвые души». Гоголевскую поэму режиссер Владимир Иванов и режиссер по пластике Сергей Землянский поставили на двоих – все образы создают на сцене актеры Мария Аронова и ее сын Владислав Гандрабура. После первого показа спектакля Мария АРОНОВА поделилась с «Театралом» своими впечатлениями.
- Мария, расскажите, как родилась идея этого спектакля?
- Когда-то мы сидели с Владимиром Владимировичем (Ивановым – «Т») в гримерке, о чем-то разговаривали, и я спросила про его студентов. И он мне рассказал: «У меня есть на курсе два таких талантливых парня, измученных поиском самостоятельной работы, которые пришли ко мне и говорят: «Мы хотим сделать «Мертвые души», а я им сказал: «Возьмите и сделайте на двоих!» И вот я, запомнив этот наш разговор, позвонила и сказала: «Помните, вы давным-давно рассказали мне про ваших студентов? А может быть, и мы попробуем с Владочкой вдвоем это сделать в театре? Это было бы большим подарком для меня!» И Владимир Владимирович все лето, всю самоизоляцию вместе с замечательным соавтором Андреем Тупиковым придумывали инсценировку. Так этот спектакль и начал рождаться. Но фактически он создавался сейчас, буквально за последнюю неделю, в течение которой мы привыкали к маскам, к котурнам, к костюмам, к толщинкам. Я думаю, что, помоги нам, Господи, всем быть здоровыми, но где-нибудь в середине сентября этот спектакль родится по-настоящему. Потому что пока мы еще друг друга в большинстве случаев не видим, не слышим. Очень много ошибок. Сейчас не судите нас строго. Настоящее рождение спектакля произойдет в начале следующего сезона.
- Кто за кем «шёл» в этой работе - сын за мамой или мама за сыном?
- Выстроились следующим образом: впереди Иванов, а потом - мы. Потому что с моим Мастером можно быть спокойным. Но нельзя не сказать о том, что с нами работал замечательный человек, приобретение лично в моей жизни и в жизни Владимира Владимировича, и в жизни Владика - это Сергей Землянский, режиссер по пластике, необыкновенный выдумщик и фантазер!
- Как возникло сценографическое решение спектакля?
- Когда главный художник нашего театра Максим Обрезков принес эскизы, мы приблизительно начали понимать, в какую сторону мы двигаемся. Он нам подарил эти уникальные костюмы, эти движущиеся декорации, куклы!
У нас к 100-летию театра сейчас огромное количество спектаклей выпускается, и поэтому для меня абсолютный бальзам на душу то, как работают с нами все театральные службы, ведь мы только «стрелки часов», которые вы видите, а что происходит за кулисами, вы себе даже не можете вообразить! Как там в темноте бегают люди, и каждый, как робот, знает, что нужно делать!
- За счет чего удалось создать такую неожиданную постановку из, фактически, хрестоматийного произведения?
- Надо сказать, что весь первый акт - это последняя глава, которую, практически, никто не знает. Все знают - Плюшкин, Ноздрев, Манилов… Когда Владимир Владимирович прислал инсценировку, это было настоящим открытием и для меня! Я его спрашиваю: «Это вы с Тупиковым придумали?», - а Иванов говорит: «Ну понятно! Слушай внимательно: в книге есть 11-я глава». Я говорю: «Да?! Я - в библиотеку». И действительно, в инсценировке оказалось всё - по Гоголю, слово в слово!
- Вам комфортно было работать в этой компании?
- Во-первых, любая моя встреча с Ивановым - это большая радость. Потому что в какой-то степени я могу расслабиться. Наверное, окружающим меня артистам иногда сложно рядом со мной и Ивановым. Потому что у меня с моим творческим гуру практически не происходит технических объяснений того, что он от меня хочет. Стоит ему сказать мне одно слово, я сразу понимаю, что он имеет в виду. Так что это - настоящее счастье в очередной раз поработать с моим с мастером.
Во-вторых, я еще раз повторю, что для меня необыкновенным приобретением в жизни стала встреча с Сережей Землянским, Это теперь нежно любимый мною человек, и я надеюсь, что нас будут ждать дальнейшие совместные работы.
Но основное, что для меня сейчас происходит, это моя работа с моим ребенком! Я всегда говорю моим детям, и дочке, и сыну: «Я люблю вас априори, я буду любить вас, буду оправдывать вас, наверно, во всем. Но если бы я гордилась вами, детки, вот это было бы для меня самым большим счастьем». И вы не представляете, как я горжусь сейчас своим ребенком! Как он работает, как он был готов к этому! Для меня такое счастье, когда зрители ему аплодируют, когда смеются! И я тоже аплодирую тебе, сын мой!
- Мария, расскажите, как родилась идея этого спектакля?
- Когда-то мы сидели с Владимиром Владимировичем (Ивановым – «Т») в гримерке, о чем-то разговаривали, и я спросила про его студентов. И он мне рассказал: «У меня есть на курсе два таких талантливых парня, измученных поиском самостоятельной работы, которые пришли ко мне и говорят: «Мы хотим сделать «Мертвые души», а я им сказал: «Возьмите и сделайте на двоих!» И вот я, запомнив этот наш разговор, позвонила и сказала: «Помните, вы давным-давно рассказали мне про ваших студентов? А может быть, и мы попробуем с Владочкой вдвоем это сделать в театре? Это было бы большим подарком для меня!» И Владимир Владимирович все лето, всю самоизоляцию вместе с замечательным соавтором Андреем Тупиковым придумывали инсценировку. Так этот спектакль и начал рождаться. Но фактически он создавался сейчас, буквально за последнюю неделю, в течение которой мы привыкали к маскам, к котурнам, к костюмам, к толщинкам. Я думаю, что, помоги нам, Господи, всем быть здоровыми, но где-нибудь в середине сентября этот спектакль родится по-настоящему. Потому что пока мы еще друг друга в большинстве случаев не видим, не слышим. Очень много ошибок. Сейчас не судите нас строго. Настоящее рождение спектакля произойдет в начале следующего сезона.
- Кто за кем «шёл» в этой работе - сын за мамой или мама за сыном?- Выстроились следующим образом: впереди Иванов, а потом - мы. Потому что с моим Мастером можно быть спокойным. Но нельзя не сказать о том, что с нами работал замечательный человек, приобретение лично в моей жизни и в жизни Владимира Владимировича, и в жизни Владика - это Сергей Землянский, режиссер по пластике, необыкновенный выдумщик и фантазер!
- Как возникло сценографическое решение спектакля?- Когда главный художник нашего театра Максим Обрезков принес эскизы, мы приблизительно начали понимать, в какую сторону мы двигаемся. Он нам подарил эти уникальные костюмы, эти движущиеся декорации, куклы!
У нас к 100-летию театра сейчас огромное количество спектаклей выпускается, и поэтому для меня абсолютный бальзам на душу то, как работают с нами все театральные службы, ведь мы только «стрелки часов», которые вы видите, а что происходит за кулисами, вы себе даже не можете вообразить! Как там в темноте бегают люди, и каждый, как робот, знает, что нужно делать!
- За счет чего удалось создать такую неожиданную постановку из, фактически, хрестоматийного произведения?- Надо сказать, что весь первый акт - это последняя глава, которую, практически, никто не знает. Все знают - Плюшкин, Ноздрев, Манилов… Когда Владимир Владимирович прислал инсценировку, это было настоящим открытием и для меня! Я его спрашиваю: «Это вы с Тупиковым придумали?», - а Иванов говорит: «Ну понятно! Слушай внимательно: в книге есть 11-я глава». Я говорю: «Да?! Я - в библиотеку». И действительно, в инсценировке оказалось всё - по Гоголю, слово в слово!
- Вам комфортно было работать в этой компании?
- Во-первых, любая моя встреча с Ивановым - это большая радость. Потому что в какой-то степени я могу расслабиться. Наверное, окружающим меня артистам иногда сложно рядом со мной и Ивановым. Потому что у меня с моим творческим гуру практически не происходит технических объяснений того, что он от меня хочет. Стоит ему сказать мне одно слово, я сразу понимаю, что он имеет в виду. Так что это - настоящее счастье в очередной раз поработать с моим с мастером.
Во-вторых, я еще раз повторю, что для меня необыкновенным приобретением в жизни стала встреча с Сережей Землянским, Это теперь нежно любимый мною человек, и я надеюсь, что нас будут ждать дальнейшие совместные работы.
Но основное, что для меня сейчас происходит, это моя работа с моим ребенком! Я всегда говорю моим детям, и дочке, и сыну: «Я люблю вас априори, я буду любить вас, буду оправдывать вас, наверно, во всем. Но если бы я гордилась вами, детки, вот это было бы для меня самым большим счастьем». И вы не представляете, как я горжусь сейчас своим ребенком! Как он работает, как он был готов к этому! Для меня такое счастье, когда зрители ему аплодируют, когда смеются! И я тоже аплодирую тебе, сын мой!
